Автопортрет

В 1853 году поступил в Московское училище живописи, ваяния и зодчества, где имел наставниками М. Скотти, А. Мокрицкого и С. Зарянка. В 1856 году, за представленный в Императорской Академии Художеств этюд головы мальчика, получил малую серебряную медаль. За этой наградой следовали другие, присужденные ему академией: в 1858 году - большую серебряную медаль за картину "Приезд станового на следствие", в 1860 году - малую золотую медаль за картины "Сцена на могиле" и "Сын дьячка, произведенный в первый чин", в 1861 году - большую золотую медаль за "Проповедь в селе". Означенные четыре произведения Перова и написанные им вскоре после того "Проповедь в селе" (находится у К. Солдатенкова в Москве), "Сцена на могиле" (в Третьяковской галерее в М.) и "Чаепитие в Мытинцах" (там же), будучи выставлены в Москве и Петербурге, произвели огромное впечатление на публику и выказали художника остроумным жанристом-сатириком, прямым наследником П. Федотова, не менее его наделенным тонкой наблюдательностью, глубоко вникающим в русскую жизнь, умеющим особенно ярко выставлять на вид ее темные стороны, но несравненно более искусным в рисунке и технике, чем автор "Сватовства майора".

Приезд станового на следствие

Сцена на могиле

Проповедь в селе

Чаепитие в Мытищах

Савояр

Парижские тряпичники

Среди написанных им портретов, многие замечательны в отношении лепки, экспрессивности, передачи индивидуальных черт в изображенных лицах, но лишь некоторые отличаются свежестью и естественностью колорита. Лучшие в их числе - портреты А.А. Борисовского, В.В. Бессонова, А.Ф. Писемского, А. Г. и Н.Г. Рубинштейнов, М.П. Погодина, Ф.М. Достоевского и купца Камынина. Получив в 1871 году место профессора в Московском училище живописи, ваяния и зодчества и примкнув около того же времени, к товариществу передвижных художественных выставок, Перов в первые, следовавшие затем годы, продолжал писать портреты и жанровые картины в прежнем роде, которые надо признать вообще уступающими его предшествовавшим работам; чем далее, тем все сильнее и сильнее увлекался он более возвышенными, по его мнению, задачами - пытался быть живописцем религиозных и аллегорических сюжетов ("Христос в Гефсиманском саду", "Снятие со креста", "Распятие", "Весна" и другие) и, наконец, пристрастился к темам из отечественной истории ("Плач Ярославны", "Первые русские христиане", "Поволжские хищники", "Пугачевцы", "Никита Пустосвят").

Портрет писателя Владимира Ивановича Даля

Плач Ярославны

Великий русский живописец всю жизнь носил не свою фамилию

Каждый раз, когда оказываешься в Третьяковской галерее и стоишь перед знакомым с детства полотном, возникает такое чувство, что в эту самую минуту всемирно известный шедевр принадлежит исключительно тебе. Ничто не мешает зависнуть перед ним, рассматривая каждый мазок и каждый штрих.

Полотна Василия Перова из тех, от которых уходить не хочется. «Тройка», «Рыболов», «Охотники на привале»… - картинка в твоем букваре и классика, которой люди восхищаются много лет.

21 декабря исполняется 185 лет со дня рождения художника. Мы выбрали пять его самых узнаваемых работ – у каждой из них своя история.

1. Самая трогательная

• Холст, масло, 51,5 x 65,8 см

Картина, на которую без слез не взглянешь. Второе ее название – «Ученики-мастеровые везут воду». В центре Перов изобразил девятилетнего сына странницы – «тетушки Марьи». Мать долго не соглашалась, чтобы «барин» писал ее Васю, боясь, что после этого он зачахнет. И как чувствовала беду. Через четыре года мальчик сгорел от оспы. Марья, встретив художника, попросила разрешения взглянуть на полотно с Васенькой – тот привел ее в Третьяковку. «Приблизившись к картине, она остановилась, посмотрела на нее и, всплеснув руками, как-то неестественно вскрикнула: «Батюшка ты мой! Родной ты мой, вот и зубик-то твой выбитый!» - и с этими словами, как трава, подрезанная взмахом косца, повалилась на пол», - вспоминал живописец. Он оставил убитую горе мать одну, и она целый час молилась, стоя на коленях перед изображением сына.

2. Самая страшная

• Холст, масло, 68х106 см
• Государственная Третьяковская галерея, Москва

Выловленное из вод Невы безжизненное тело – как иллюстрация к криминальной хронике. Добиться полной достоверности художнику помогло посещение морга, где он нашел труп молодой девушки. Мертвая лежала на дощатом полу, под которым был лед, чтобы тела дольше не разлагались. Провожатый Перова бесцеремонно сдергивал с покойников простыни, приговаривая: «Эво! Сколько у нас красавиц-то! Выбирайте, ваше благородие, которая вам более подходяща». Художник выбрал. Провожатый, взвалив труп на плечо, как мешок с овсом, пошел из ледника в комнату мастера. Там он бросил со всего размаха ношу на пол. И художник, вглядевшись в заострившиеся черты, обомлел: то была знакомая ему проститутка Фанни – он писал с нее богородицу. Почему с проститутки? Да другой натурщицы не нашлось. Девушек для позирования поставляли бордели, потому что «порядочных» барышень надо было еще уговорить раздеться за гроши. Перов вспомнил, как в самый разгар работы Фанни случайно узнала, кем желает ее изобразить художник. А узнав, застыдилась. Кое-как натянув чулки, она в слезах сбежала из мастерской, считая себя недостойной такого воплощения.

В действительности Фанни не утопилась, а умерла от оспы. К тому времени она даже вышла замуж – на руке было дешевое обручальное колечко. Но судя по картине, складывается полное впечатление, что именно «пониженная социальная ответственность» довела несчастную девушку до самоубийства.

3. Самая недооцененная

• Холст, масло 44 x 53,3 см
• Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

Картину часто ругали за сухость колорита. Искусствовед Алексей Федоров-Давыдов, заведующий Отделом нового русского искусства Третьяковской галереи, отмечал: «Одна из острейших по тематике, впечатляющих картин В. Перова, эта последняя, неприятна в живописном отношении... Тона этой картины неприятно режут глаза». А собрат Василия Григорьевича по цеху, художник Иван Крамской, и вовсе решил, что на картине чересчур многолюдно. «Сама гувернантка прелестна, в ней есть конфуз, торопливость какая-то и что-то такое, что сразу заставляет зрителя понять личность и даже момент, хозяин тоже недурен, хотя не нов: у Островского взят. Остальные лица лишние и только дело портят», - писал он.

Интересно, что, высмеивая нравы московского купечества, Перов тесно общался с Павлом Михайловичем Третьяковым - главным меценатом Товарищества передвижных художественных выставок, который тоже вышел из купеческой семьи.

4. Самая скандальная

• Холост, масло, 71,5 x 89 см
• Государственная Третьяковская галерея, Москва

За это творение художника чуть не отправили на Соловки – так хлестко священников и их паству еще не изображали. Пьяная процессия с иконами и хоругвями не видит, куда бредет. Крестьяне с полузакрытыми глазами, одуревший от хмеля священник, раздавивший ногой пасхальное яйцо. Дьячок, метнувшийся спасти символ Пасхи. Рядом баба с иконой, у которой утрачен лик. Тут же нищий, несущий икону вверх ногами. Хозяйка дома выплескивает из кувшина воду на лежащего под крыльцом мужика, которому, видно, уже все равно.

Живописец запечатлел момент «славления» на Святой неделе. Священники, не получавшие плату за свою службу, обходили крестьянские дворы, где исполняли церковные песнопения и молитвы, за что получали нехитрое подношение. Со съестным у бедняков было туго - чаще батюшке предлагали выпить. После таких «пожертвований» священники едва стояли на ногах.

Представленную на выставке Общества поощрения художников в Санкт-Петербурге картину удалили как «бездуховную», запретили воспроизводить в печати, а купившему полотно Павлу Третьякову рекомендовали не показывать ее посетителям.

5. Самая недостоверная

• Холст, масло. 119 x 183
• Государственная Третьяковская галерея

Увлеченных охотничьими байками персонажей художник писал со своих знакомых. Рассказчик - врач Дмитрий Кувшинников послужил прототип доктора Дымова в «Попрыгунье» Чехова. Жена Кувшинникова Софья Петровна была хозяйкой литературно-художественного салона, в котором бывали Перов, Левитан, Репин, Чехов и другие художники и писатели. В какой-то момент между Софьей Петровной и Исааком Левитаном, который был младше ее на десять лет, разгорелся роман. Парочка уединялась на этюдах. А досталось за это Чехову, попрыгунья которого получилась уж очень похожей на Софочку. Левитан вызвал писателя на дуэль, но по счастью друзьям удалось ее расстроить.

В образе иронично усмехающегося охотника Перов изобразил врача и художника-любителя Василия Бессонова. Молодой охотник, увлеченный рассказами старших товарищей, - 26-летний Николай Нагорнов - будущий член московской городской управы. Знатоки охоты, отдавая должное познаниям Перова в области этого дела – он сотрудничал в журнале «Охота и природа», находили неточности в изображении. Тушка зайца-русака, например, странным образом не повреждена - по правилам псовой охоты, убитого зверька нужно было ткнуть ножом между лопаток, отрезать ему передние лапы и вставить в седло. Не понятно, как героям удалось разом порешить лесную птицу и зайца – обитателя полей. Случайным выглядит рожок на картине - его использовали на псовой охоте, чтобы собирать в стаю гончих, но стаи гончих здесь не наблюдается. А брошенное на землю ружье – и вовсе ни в какие ворота. Опытный охотник никогда не положит его дульной частью на землю, дабы не засорить канал ствола.

Напился до чертиков в 13 лет

«Говорящая» фамилия у будущего художника появилась случайно. Вообще-то он Васильев , но и это не по рождению – внебрачного сына губернского прокурора, барона Георгия (Григория) Карловича Криденера записали на крестившего его дьячка. Мать, Акулина Ивановна, сошлась с Криденером, похоронив первого мужа. Некоторое время родители Василия жили не венчанными и хотя позже скрепили союз в церкви, их сыну не достались ни фамилия, ни знатный титул.

И быть бы ему Васей Васильевым, если бы не способности к рисованию. Отец отдал сына в частную школу в Арзамасе – тот выписывал пером буквы так искусно, что заслужил соответствующее прозвище, которое со временем и стало фамилией. Однажды вместе с однокурсниками 13-летний Василий был зван на именины одной из барышень. Оторвались так, что домой юношу доставил извозчик в совершенно пьяном виде. Перов чудом не был отчислен, а матушка, Акулина Ивановна, взяла отпрыска под особый контроль.

О личной жизни художника известно не много. В 1862-м он женился на племяннице профессора Ленинградской консерватории Петра Рязанова Елене Шейнс. Но всего через пять лет супруга, а следом за ней двое старших детей умерли. В живых остался только младший сын Владимир – он тоже стал художником. Через пять лет после смерти первой супруги живописец женился снова. Детей в браке не было, но он они появлялись на его полотнах – и было понятно, что автор всем сердцем любит и жалеет своих героев.

Штрихи к его портрету

• 21 декабря 1833 г. (3 января 1834 г.) Родился в Тобольске.
• 1842-1846 гг. Жил с родителями в имении Саблуково Нижегородской губернии Арзамасского уезда. Самостоятельно занимался рисованием.
• 1846-1849 Учился в арзамасской школе живописи Александра Ступина.
• 1852 Переехал с матерью в Москву.
• 1853-1862 Обучался в Московском училище живописи и ваяния.
• 1861 Получил большую золотую медаль Академии художеств за картину «Проповедь в селе» с предоставлением содержания для совершенствования за границей.
• 1863-1864 Набивал руку в Берлине, Дрездене, затем в Париже.
• 1864 В августе получил разрешение на досрочное возвращение в Россию. Осенью, посетив Италию, приехал в Москву.
• 1866 За картины «Тройка» и «Гитарист-бобыль» получил звание академика.
• 1867 Участвовал во Всемирной выставке в Париже, где были представлены картины «Первый чин» («Сын дьячка, произведенный в коллежские регистраторы»), «Дилетант», «Гитарист-бобыль», «Проводы покойника», «Тройка», «Утопленница».
• 1870 Стал одним из членов-учредителей Товарищества передвижных художественных выставок, избран членом правления Товарищества и кассиром московского отделения. Получил звание профессора за картины «Птицелов» и «Странник».
• 1871 Преподавал в Московском училище живописи, ваяния и зодчества.
• 1872 Вступил в брак с Елизаветой Егоровной Другановой. Написал портрет Достоевского.
• 1873 На Всемирной выставке в Вене представил полотна «Охотники на привале» и «Рыболов».
• 1874 Начал работать над картиной о восстании Пугачева.
• 1878 Вышел из Товарищества передвижных художественных выставок. Принял участие во Всемирной выставке в Париже («Портрет Достоевского», «Птицелов», «Странник»).
• 1881 Работал над картиной «Никита Пустосвят».
• 29 мая (10 июня) 1882 г. Скончался от тифа и воспаления легких в Кузьминках. Похоронен в Даниловом монастыре в Москве.

Среди выдающихся русских художников-реалистов второй половины 19 столетия, получивших всенародную признательность, почетное место занимает имя Василия Григорьевича Перова , названного «подлинным певцом скорби». При том не безосновательно: героями его жанровых полотен были в большинстве своем простые люди, униженные и оскорбленные, вечно голодные и оплакивающие своих умерших родственников. К тому же и личная драма детства и юности художника наложила свой глубокий отпечаток на весь его творческий путь.

Как незаконнорожденный мальчик, носивший чужую фамилию, стал Перовым

https://static.kulturologia.ru/files/u21941/00-Perov-0012.jpg" alt=" Христос и Богоматерь у житейского моря. (1867). Автор: В.Перов." title=" Христос и Богоматерь у житейского моря. (1867).

Поэтому официально «рожденному во грехе» ребенку изначально дали фамилию трактирщика, который согласился стать его крестным отцом. Нарекли малыша Василием Григорьевичем Васильевым. А псевдоним "Перов" возникнет немногим позже, а именно, с легкой руки местного дьячка, учившего мальчика грамоте.

Интерес к живописи и чистописанию возник у Васи, когда он наблюдал за работой приглашенного в их дом художника, реставрирующего портрет. Мальчишка, "очарованный волшебством живописи", начнет также рисовать. И первое, что изобразит будущий художник, будут буквы, которые он не напишет, а именно, нарисует. За красоту письма и виртуозное владение пером дьячок- учитель и прозвал Васю - "Перовым". Под этим прозвищем и прославился художник много лет спустя. А еще Василию в детстве довелось переболеть оспой, вследствие чего слабое зрение останется у него на всю жизнь, что, впрочем, не помешает стать ему знаменитым живописцем.

https://static.kulturologia.ru/files/u21941/00perov-0008.jpg" alt="Портрет А. И. Криденер, матери художника (1876). Автор: В.Перов." title="Портрет А. И. Криденер, матери художника (1876).

В 18-летнем возрасте мать привезла Василия Перова в Москву, а через год он поступил в Московское училище живописи, ваяния и зодчества. Юноше из-за бедности своей приходилось жить «из милости и на хлебах» у хозяйки приюта, куда пристроила его Акулина Ивановна по знакомству. Зато в училище Василию довелось вращаться в интересной творческой среде: его товарищами были начинающие художники со всей России. А самым близким другом стал молодой пейзажист Иван Шишкин.

Однажды Перов, оставшись без крыши над головой и средств к существованию, в отчаянии он чуть было не оставил училище. Однако в затруднительном положении ему помог его учитель, поселивший Василия у себя и по-отечески заботившийся о нём.

https://static.kulturologia.ru/files/u21941/00-Perov-0010.jpg" alt="Сцена на могиле. 1859. Третьяковская галерея. Автор: В.Перов." title="Сцена на могиле. 1859. Третьяковская галерея.

Сюжет этого полотна определили слова народной песни: «Мать плачет, как река льётся; сестра плачет, как ручей течёт; жена плачет, как роса падёт - взойдёт солнышко, росу высушит».

https://static.kulturologia.ru/files/u21941/00-Perov-0026.jpg" alt="Сельский крестный ход на Пасхе. (1861).

А вот второе попало в опалу и подняло бурю протеста. Пошли слухи, что "Перову вместо Италии как бы не попасть в Соловки" . Эта работа вызвала горячие споры: В. Стасов хвалил ее за правду и искренность; в то же время другие влиятельные критики утверждали, что "подобное направление убивает настоящее высокое искусство, унижает его, показывая только неприглядную сторону жизни".

Вдали от Родины

https://static.kulturologia.ru/files/u21941/00-Perov-0004.jpg" alt=" Парижские тряпичники. (1864).

В истории учебного заведения такой случай произошел впервые, так как пенсионеры Академии всеми средствами пытались продлить срок пребывания за границей. Но Василий Перов, тоскуя по родине, всем сердцем стремился в Россию, и ему разрешили досрочно вернуться домой.

https://static.kulturologia.ru/files/u21941/00perov-0021.jpg" alt=" Портрет Елены Эдмундовны Шейнс - жены художника. (1868). Автор: В.Перов." title=" Портрет Елены Эдмундовны Шейнс - жены художника. (1868).

Была в жизни художника и любовь с привкусом горечи утрат. Перед самой поездкой в Париж, в 1862 году, Василий Перов женился на Елене Шейнс, племяннице профессора Рязанова. Однако семейное счастье молодой пары длилось недолго. Через пять лет живописца постигла большая беда - сначала умерла любимая жена, а вслед за ней двое старших детей, в живых остался только младший сын Владимир, ставший впоследствии также художником.

Вторично Перов женился спустя пять лет после трагедии. Но сердце, разбитое горем, так и не зажило. Мастер всецело отдался живописи. Работал много, писал "громко", в бесхитростных, берущих за душу работах, искренне отражал жизнь «могучей и обильной, великой и бессильной матушки Руси».

Великое наследие гениального художника

https://static.kulturologia.ru/files/u21941/219417024.jpg" alt="Тройка.

За произведения «Тройка» и «Приезд гувернантки в купеческий дом» В. Г. Перову получил звание академика.

https://static.kulturologia.ru/files/u21941/00-Perov-0003.jpg" alt=" Гитарист-бобыль. (1865).

В 1869 году Перов совместно с Мясоедовым, которому принадлежала идея создания Товарищества художественных передвижных выставок, организовали группу передвижников в Москве. Семь лет Василий Григорьевич был членом ее правления.

БОЛЬШОЕ СЕРДЦЕ ПЕРОВА

Тетка Марья шла с богомолья. Умерли у нее муж и дети, остался только сын Васенька. Вместе с ним и молилась она святым угодникам: просила рая умершим, а себе с Васенькой - здоровья. А на обратном пути, уже в Москве, привязался к тет­ке Марье богатый господин. Деньги ей давал, объяснял, что больно, мол, хорош Васенька, и хочет он, господин, его на кар­тину списать. Долго не соглаша­лась тетка Марья - боялась, твердила, что грех это - людей списывать, что чахнут от этого люди и помирают. Да переубе­дил ее городской господин - сказал, что цари и архиереи с себя разрешают портреты спи­сывать, что же Васеньке поде­лается?

И сел Васенька на стул - уста­лый от богомолья, ротик приот­крыл, и стал виден тетке Марье его передний, сломанный во вре­мя драки с мальчишками зуб. Тетка Марья все вскакивала и охорашивала сына: рубашку его обдергивала, волосы со лба от­кидывала. Художник попросил ее сидеть смирно. Посидела, по­сидела тетка Марья, зевнула, рот перекрестила да заснула...

А Василий Григорьевич Перов все вглядывался в усталое лицо своего маленького деревенского тезки, все писал, и собственная жизнь проходила перед ним че­редой.

Крепостным, по всей вероятно­сти, родился маленький Васень­ка. А он, Василий Перов, родил­ся «незаконным» - побочным сыном чиновника Криденера. Даже фамилии у него не было. Писался он сначала по крестно­му отцу Васильевым. Потом Пе­ровым стал. «Перовым» его про­звал дьячок, учивший грамоте, за четкий почерк и ловкое перо.

Но больше пера полюбил Ва силий карандаш и кисть : худож­ником решил стать.

Прекрасным и страшным вре­менем запомнились ему годы учебы. Прекрасным - потому что стремительно раскрывался перед ним мир искусства . Стре­мительно знания росли. Когда в восемнадцать лет писал авто­портрет , казалось ему: вот и он уже настоящий художник! Ярко выделяется на темном фоне энер­гично вылепленное, освещенное сильным светом лицо. Левая ру­ка, как у завзятого маэстро, не­брежно свесилась со спинки сту­ла, белая рубашка и черный гал­стук подчеркивают нежный овал лица... Не знал тогда юноша, что впереди у него десятилетие на­пряженной учебы, когда будет казаться: знаний все мало!.. Ма­ло!..

А страшными годы учебы бы­ли потому, что пришлись они на последние десять лет крепостни­чества в России. Тринадцатилет­ним мальчиком Перов пришел в школу Ступина в Арзамасе. Ря­дом с ним рисовали крепостные: те, кого завтра помещик может как вещь продать! И о цене за них торговаться... Император­ская Академия художеств кре­постных учить отказывалась:

«Когда чувства изящного в них развивались и когда они видели, что зависимое их состояние пре­пятствует им пользоваться пре­имуществами, предоставляемы­ми художникам, эти несчастные предавались отчаянию, пьянству и даже самоубийству».

Но Московское училище жи­вописи и ваяния, где Перов про­шел серьезную школу, разреши­ло этот вопрос по-своему: с по­мещика брали обязательство от­пустить крепостного на волю, если он получит звание худож­ника или серебряную медаль. И Вася видел, как его крепостные товарищи боролись за рисунок, как за свободу!..

Гнев и боль кипели в сердце Перова. В своих картинах он хо­тел говорить правду и только правду. Неудобным студентом оказался Василий Перов: бле­стяще окончив Московское учи­лище живописи и ваяния и став пенсионером Академии худо­жеств, он первым же эскизом привел в ужас академический совет. Изобразил «Сельский крестный ход на пасхе»: упив­шееся до положения риз духо­венство и непристойно пьяных прихожан. Эскиз отвергли. Пе­ров написал более благополуч­ную картину - «Проповедь на селе». Здесь поп, к удовольствию академического совета, был трезв, но художник жестоко ос­меял помещика и с сочувствием написал крестьян. Картина име­ла огромный успех. Перов полу­чил право на заграничное путе­шествие. Однако упрямый живо­писец успел закончить картину и по отвергнутому эскизу «Сель­ский крестный ход на пасхе». Едва увидев свет, картина была запрещена. «Перову вместо Ита­лии как бы не попасть в Соловец­кий!» - опасались друзья.

А он все оттягивал свою поезд­ку за границу. Русские темы тес­нились в его сердце. С разреше­нием на отъезд в кармане он ус­пел написать еще одну гневную картину - «Чаепитие в Мыти­щах». Разжиревший иеромонах блаженно пьет из блюдечка чай, в то время как хозяйка настой чиво отталкивает рукою прося­щего милостыню солдата с Геор­гиевским крестом на груди. Вче­рашний севастопольский герой, искалеченный, оборванный, идет с протянутой рукою по дорогам, и его горькую долю делит исху­давший ребенок - может быть, сын...

Как привлекала заграничная поездка молодых художников: шесть беззаботных лет занятия искусством, солнце, свобода!.. Но уже через полтора года Перов просится домой:

«Осмеливаюсь покорнейше просить совет импе­раторской Академии художеств о позволении возвратиться мне в... Россию. Имея в виду,- объ­ясняет он,- несколько сюжетов из русской жизни, которые я бы исполнил с любовью и сочувст­вием и, надеюсь, более успешно, чем из жизни народа, мне мало знакомого».

И снова Россия... Порефор­менная Россия, где крестьянство было освобождено, но ограблено, унижено, обмануто. И в соответ­ствии с этими горькими вывода­ми пишет Василий Перов кар­тину «Похороны крестьянина».

Зима. Тяжело нависло над до­рогой небо. Убогий гроб в убогих санях... Низко склонившая голо­ву вдова, уставшая плакать де­вочка и маленький мальчик - единственный мужчина в доме, «хозяин», утонувший в батькином большом полушубке. И ни­кому нет дела до этого безысход­ного горя.

«Словно какая-то из миллионов птичек замерзла на дороге, и никто о ней не знает и не будет никогда знать, никому ни жизнь, ни смерть ее не были интересны - вот содержание этой картины»,- писал критик В. Стасов.

Перова всегда особенно огор­чала участь обездоленных детей. Он повествовал о ней не только в картинах, но и в рассказах. В одном из них есть образ «криво­го Петьки»:

«Многие дивятся, как это не оторвется его голова: так тонка и худа его искусанная блохами шея. По ремеслу он - сапожник, по званию - меща­нин. Все бьют и ругают Петьку, и только ленивый его не тро­гает».

Даже в солнечной Франции разглядел художник маленького савояра. Посреди тысяч жилищ заснул на улице бездомный мальчик, и к плечу его тесно прильнуло единственное родное существо - всклокоченная обе­зьянка, помогающая ему выпра­шивать деньги.

Вернувшись в Россию, в числе самых горьких своих картин за­думал художник «Тройку». В сумрачный зимний день трое детей везут сани с огромной об­леденелой бочкой. Метет позем­ка. Бесконечно тянется глухая монастырская стена, словно от­гораживая от детей все радости мира. И в тени этой холодной стены дети тянут за собою тяже­лые сани устало и покорно, как измученные деревенские савра­ски... Какой-то прохожий сжа­лился над ними и подтолкнул на ухабе бочку с водой. Но прохо­жий сейчас уйдет, и дети оста­нутся одни. Как и судьба умер­шего крестьянина, жизнь этих детей никому не интересна. По­руганное, искалеченное дет­ство...

Картина закончена. Давление общественного мнения было так велико, что Перов, поэт скорби народной, получил за нее звание академика. Чтобы написать коренника - центральный образ «тройки», и привел Василий Григорьевич Перов в свою мастерскую двена­дцатилетнего Васеньку.

А через четыре года пришла к художнику тетка Марья. «Я вы­шел и увидел перед собой ма­ленькую, сгорбленную старушку с большой белой головной повяз­кой, из-под которой выглядыва­ло маленькое личико, изрезан­ное мельчайшими морщинка­ми...» Умер Вася - заболел чер­ной оспой и умер. Одна на белом свете осталась тетка Марья. И вспомнила она портрет, который списал с ее сына художник. Про­дала Марья весь свой нищенский скарб, посмотрела - денег ма­ловато. Пошла в люди тетка Ма­рья и, не жалея себя, работала всю зиму, деньги копила - для Васи. А потом, пряча за пазухой платочек с деньгами, отправи­лась к художнику - купить картину с Васенькиным порт­ретом.

Картина была уже в собрании Третьякова. «Хоть бы взглянуть на нее!» - заплакала тетка Ма­рья. Привел ее художник в богатый дом, где на стенах висело множество картин, и предоста­вил самой оглядеться. Вмиг сре­ди десятков картин нашла тетка Марья картину с Васенькой. «Ба­тюшка ты мой! - воскликнула она.- Родный ты мой, вот и зу­бик-то твой выбитый!» - И с этими словами, как трава, под­резанная взмахом косца, повали­лась на пол...»

Через год послал Василий Гри­горьевич Перов специально на­писанный для нее портрет сына. Отписала тетка Марья живопис­цу, что повесила портрет Васень­ки к образам. И это последнее, что знаем мы о тетке Марье и написанном великим художни­ком с любовью и сочувствием портрете ребенка.

Но как памятник народному горю, как память о короткой и тяжелой жизни крестьянских де­тей висит в Третьяковской гале­рее знаменитая картина «Трой­ка».

И бьется в ней сердце великого русского живописца.

Скончался Василий Перов от чахотки в маленькой подмосковной больнице на территории усадьбы Кузьминки (ныне территория Москвы). Похоронен на монастырском кладбище в Даниловом монастыре .

Прах его был перезахоронен на монастырском кладбище в Донском монастыре ; точная дата перезахоронения не установлена. На новой могиле художника был установлен надгробный памятник работы скульптора Алексея Евгеньевича Елецкого.

Его сын - Владимир Перов - тоже был художником.

НЕСТЕРОВ О ПЕРОВЕ

Когда-то, очень давно, имя Пе­рова гремело так, как позднее гремели имена Верещагина, Ре­пина , Сурикова, Васнецова.

О Перове говорили, славили его и величали, любили и ненавидели его, ломали зубы «критики», и было то, что бывает, когда родил­ся, живет и действует среди лю­дей самобытный, большой талант.

В Московской школе живописи все жило Перовым, дышало им, носило отпечаток его мысли, слов, деяний. За редким исключением все мы были преданными, востор­женными его учениками.

Я, когда перешел в натурный класс, любил бывать у Перова один, и такие посещения памятны были надолго. Мне в Перове нра­вилась не столько показная сторо­на, его желчное остроумие, сколь­ко его «думы». Он был истинным поэтом скорби. Я любил, когда Василий Григорьевич, облокотив­шись на широкий подоконник мастерской, задумчиво смотрел на улицу с ее суетой у почтамта, зорким глазом подмечая все яр­кое, характерное, освещая виден­ное то насмешливым, то злове­щим светом, и мы, тогда еще сле­пые, прозревали...

Перов, начав с увлечения Фе­дотовым и Гоголем, скоро вырос в большую, самобытную личность. Переживая лучшие свои создания сердцем, он не мог не волновать сердца других.

Жил и работал Перов в такое время, когда «тема», переданная ярко, выразительно, как тогда го­ворили, «экспрессивно», была са­модовлеющей. Краски же, ком­позиция картины, рисунок сами по себе значения не имели, они были желательным придатком к удачно выбранной теме. И Перов, почти без красок, своим талантом, горячим сердцем достигал неот­разимого впечатления, давал то, что позднее давал великолепный живописец Суриков в своих исто­рических драмах...

В год моего поступления в шко­лу живописи Перовым была ор­ганизована в залах училища пер­вая ученическая выставка картин. До нас, только что поступивших, доходил слух о том, кто и что пи­шет, что поставит на выставку.

Это было в 1878 году, мне было шестнадцать лет. Я написал две небольшие картинки, одна была этюд: девочка строит домики из карт, вторая - «В снежки». Двое ребятишек бьются в снежки, бой идет азартный...

Накануне открытия выставки, когда все картины были установ­лены, мы пригласили для осмотра Перова, инициатора и строгого нашего судью. У каждого было на мысли, что-то скажет Василий Григорьевич.

Появился и он... Мы тотчас окружили его, и просмотр начал­ся. Моя картина стояла в натур­ном классе, слева у окна. Долго мне пришлось ждать, пока Перов дошел до нее. Мое юное сердце билось-билось, я переживал но­вое, еще неведомое чувство: страх, смешанный с сладостной надеждой.

Перов остановился против картины, все сгрудились вокруг него, я спрятался за товарищей. Вни­мательно осмотрев картину своим «ястребиным» взглядом, он спро­сил: «Чья?» - Ему ответили: «Не­стерова».- Я замер. Перов бы­стро обернулся назад: найдя меня взором, громко и неожиданно бросил: «Каков-с!» - пошел даль­ше. Что я перечувствовал, пере­жил в эту минуту! Надо было иметь мою впечатлительность, чтобы в этом «каков-с» увидеть свою судьбу, нечто провиден­циальное... Я почувствовал себя счастливейшим из людей, забыв все, оставив и Перова и выставку, бросился вон из училища и долго пробродил одиноким по стогнам и весям московским, переживая свое счастье. Однородное по силе чувство пережил я в жизни еще два-три раза, едва ли больше. Че­рез девять лет оно посетило меня вторично, в тот день, когда П. М. Третьяков приобрел у меня для галереи моего «Пустынника», и этот день был днем великой ра­дости: тогда впервые мои близкие признали во мне художника, и это была самая большая награда для меня, больше медалей, званий, коими награждали позднее. В. Г. Перов и П. М. Третьяков меня утвердили в моем призва­нии. Они были и остались для многих примером, как надо по­нимать, любить и служить искус­ству.

Перову не было и пятидесяти, а казался он стариком. Он все чаще и чаще стал прихварывать. Появи­лась ранняя седина, усталость... В те дни я и кое-кто из моих прия­телей стали подумывать об Акаде­мии. Собирались туда без особой надобности, без плана, «за компа­нию»... Я пошел к Перову, все рассказал ему, но сочувствия, одобрения не получил. По его словам, ехать в Петербург было мне рано, да и незачем. Недо­вольный ушел я тогда от Василия Григорьевича - он не убедил ме­ня: тяга в Академию все росла...

В конце зимы Перов серьезно заболел воспалением легких. У него обнаружилась чахотка. Стали ходить слухи, что долго он не про­тянет. Как случилось, что Василий Григорьевич Перов в 49 лет стал седым, разбитым стариком и те­перь умирает в злой чахотке? Да как - очень просто: ненормаль­ное детство, арзамасская школа Ступина, где он, незаконный сын барона Криденера, учился и по­лучил за хороший почерк прозвище «Перов», дальше невоздер­жанная юность, бурная, как в те времена часто бывало, молодость, напряженная нервная работа, не­померная трата энергии, безгра­ничный расход душевных сил. Дальше - с боя взятая извест­ность, наконец, слава, а за ней тревога ее потерять - появление Верещагина, Репина, Сурикова, Васнецова,- и довольно было случайной простуды, чтобы под­точенный организм сломился...

И вот Перов умирал, не дописав «Пугачевцев», не докончив «Пу­стосвята», коими, быть может, собирался дать последний бой "обедоносным молодым нова­торам...

Смерть Перова было первое мое большое горе, поразившее меня со страшной, неожиданной силой.

Наступил день похорон. С утра начали приносить в церковь венки. Их было множество. Ожидались депутаты от Академии художеств, от Общества поощрения худо­жеств, от Товарищества пере­движных выставок, основателем которых был Перов, от музеев и пр.

Мы, молодежь, в этот памятный день были на особом положении: мы хоронили не только знамени­того художника Перова, мы хоро­нили горячо любимого учителя.

Провожатых было множество. Народ стоял вдоль панелей. Впе­реди процессии растянулись уче­ники с венками. Венок нашего на­турного класса несли самые млад­шие из учеников Перова - Рябушкин и я.

Видя такие многолюдные похо­роны, подходили обыватели спра­шивать: «кого хоронят?» - и, уз­нав, что хоронят не генерала, а всего-навсего художника, отходи­ли разочарованные. Медленно двигалась процессия к Данилову монастырю, куда за много лет по той же Серпуховке, мимо Павлов­ской больницы, провожали Гоголя (а позднее Перов нарисовал ри­сунок: «Похороны Гоголя героями его произведений»).

Вот и последнее расставание. Как тяжело оно нам! Гроб опуска­ют, земля глухо стучит где-то внизу. Все кончено. Скоро вырос намогильный холм... Все медлен­но расходятся, мы, ученики по­койного, уходим последними...

Перова больше нет среди нас. Осталось его искусство, а в нем его большое сердце.

Вечная память учителю!

СТАСОВ О ПЕРОВЕ

Перов явился, в 1858 году, прямым на­следником и продолжателем Федотова, когда выставил свою картину «Приезд ста­нового на следствие». Десять лет отделяли эту картину от «Свежего кавалера» и «Сва­товства майора», но молодой художник поднимал выпавшую из рук Федотова кисть на том месте, где он ее уронил...

Перов начал своими картинами пропо­ведь нового искусства. Настроение Перова было глубоко серьезное. Он мало был на­клонен расплываться в красивых и сладких ощущениях; он был полон негодования на то, что видел; его волновали до корней души целые толпы русских типов и лично­стей, постоянно везде стоявшие около не­го; его потрясали сцены и события, около которых слишком многие проходят не за­мечая. У него натура была одной породы с Гоголем, у него были тоже две главные ноты: юмор и трагедия. Он столько же мало был способен, как Гоголь, рисовать условную смазливость людей и жизни, спокойно прославлять красоту и благопо­лучие. У него и люди, и сцены, и лица, и тела были живые копии с того, что в самом деле есть на свете. Ни нравоучительности, ни фельетонного легкого смеха... у него уже не было. Все у него было, особливо в первые годы, строго, важно, серьезно и больно кусалось. За это последнее качест­во его многие прозвали живописцем «тен­денциозным», но эта-то именно сторона его таланта и составляла венец его юного , порывистого творчества .

...«Сельский крестный ход», «Проповедь в селе» (1861), «Чаепитие в Мытищах» (1862), «Монастырская трапеза» (1866) вдруг нарисовали целый новый мир, тоже раньше никем не тронутый, с той стороны, которая была именно самая характерная. До тех пор было принято изображать наше духовенство с одной только точки зрения: точки зрения благодушных, елейных па­стырей, представителей неба на земле. После Пушкина и его гениальной «Сцены в корчме», после Гоголя и его столько же гениальных сцен с дьячками, попами и монахами мудрено было новым художни­кам купаться все только в прежней лжи и притворстве. Надо было показать эти лич­ности в самом деле людьми, и притом та­кими, какими всякий их знавал и видел в действительной жизни, особенно в глухих углах России.

Перов идет все по-прежнему в гору по свободе и силе представления и даже по силе колорита. У него является теперь це­лый ряд портретов в величину натуры... «Странник» и «Фомушка-сыч» - это были тоже портреты, да только еще более - этюды с характернейших русских типов.

Период времени между 1870 и 1875 го­дами - это период наивысшего расцвета Перова. «Птицелов», «Рыболов», «Охотни­ки на привале», «Ботаник», «Голубятн ик» - во всех этих задачах нет ничего ни великого , ни значительного , ничего драма­ тического , ни захватывающего воображе­ние . Но тут предстала целая галерея рус­ ских людей , мирно живущих по разным углам России , ничего не знающих , ни о чем не заботящихся , хоть трава не расти , и только всей душой ушедших в любезное и ничтожнейшее занятие : кому - дороже всего на свете птицу на дудочку поймать , кому - рыбу из воды вытащить , кому - зайца догнать , кому - увидать , как дерев­ цо или цветочек растет , кому - уследить за кувырканиями турманов в воздухе ... Тут в коллекции есть и дворовые люди , поседелые в холопском хомуте , и помещи­ ки , закаленные в праздности , и крестьяне , совращенные от своего дела , и барчата , и дворяне , и мещане , и мальчишки , и стари­ ки ... На первый взгляд тут все только юмор , добродушный , милый , наивный , не­ злобивый , ни о чем особенно не задумы­ вающийся юмор , простые картины русских нравов , да , но только от этого «наивного» юмора и от этих «простых» картин мураш­ ки по телу бегают . Гоголь с Островским , должно быть , тоже наивные юмористы и изобразители простых сцен были . Нет , кто не слеп и не глух , почувствует в этих картинах едкое жало . Проживи еще Пе­ ров ... по всей вероятности , он начертил бы много еще таких же глубоких картин , сня­ тых живьем с нашей родины .

Мало кто знает, что Перов - действительно «чрезвычайно цен­ный для нас русский художник» - был также и прекрасным белле­тристом, автором интересных рас­сказов, публиковавшихся в журна­лах сто лет назад. Мы знакомим наших читателей с маленькой но­веллой В. Г. Перова «Нечто о портретном сходстве».

НЕЧТО О ПОРТРЕТНОМ СХОДСТВЕ

Молодой художник, только что получивший серебряную медаль за живопись, приехал в деревню к своему отцу, который был управ­ляющим при большом имении. Личность отца художника была очень типична и характерна: он походил на цыгана; был высокого роста и очень тучный, с черной, густой, окладистой бородой и с такими же черными, кудрявыми и лохматыми волосами. Немедлен­но по приезде своем сын принялся писать с него портрет, который вскоре был готов. Раз в передней комнате их дома собралось дере­венское начальство, как-то: бур­мистр, староста, сотский, десят­ский и прочие власти. Они явились получить приказания на завтраш­ние работы, так как на другой день начинался покос.

Молодой художник, желая по­хвастаться перед ними своей удач­ной работой, вынес им показать изображение своего родителя. Поставив его к стене, на пол, он спросил их: «Ну что, братцы, по­хож ли портрет?» Все пришли в восторг, даже в изумление, гово­ря: «Вот так портрет! Ну, словно живой. Только что слова не вы­молвит. Ах, ребята, вот-то похо­же»,- и они близко рассматривали портрет со всех сторон, даже щупали его.

«Ну, а скажите-ка мне, с кого он написан?» - спросил худож­ник, вполне уверенный в рази­тельном сходстве портрета. «Как с кого написан?..- заговорили присутствующие хором.- Эва! что вздумал спрашивать: с кого написан. Уж, вестимо, с кого: с твоей болезной маменьки, Татья­ны Дмитриевны» (которая, ска­зать кстати, была худа, как щепка, и постоянна больна).

Сконфуженно взял портретист свое произведение и, не говоря ни слова, торопливо унес его.

Василий Григорьевич Перов (1833-1882) – художник, один из членов-учредителей Товарищества передвижных выставок.

Фамилия художника "Перов" произошла от прозвища, данного ему учителем грамматики за владение пером для написания писем. Василий Перов – был незаконно рожденным сыном барона Георгия Карловича Криденера. После его рождения родители обвенчались, но в правах на фамилию и титул отца ему было отказано.

Золотой век Василия Перова

"Золотой век" Перова начался в 1860 г. В конце 1850-х публика устала от мифологической и "библейской" живописи, и петербургская Академия художеств была вынуждена начать присуждать медали за "лапти да сермяги". В 1860 г. Василий Перов получил малую золотую медаль за "Первый чин". Павел Третьяков написал ему: "Берегите себя для службы искусству и для Ваших друзей". Позже он получил большую золотую медаль за "Проповедь в сельской церкви". Третьяков купил много картин Перова этого периода.

В начале 1870-х художник переживал творческий кризис. Картины Перова уже не привлекали всеобщего внимания. Восторг от первых работ художника сменился недоумением. Павел Третьяков писал о Перове после осмотра выставки 1875 г.: "Что за жалкие вещи Перова, какое чудное превращение таланта в положительную бездарность". Ему вторил Крамской : "Четыре года тому назад Перов был впереди всех,.. а после Репина "Бурлаков " он невозможен".

Отчасти кризис объяснялся смертью жены в 1869 г., отчасти ему способствовали товарищи-передвижники.

Биография Перова

Василий Перов. Автопортрет 1851 г.

В.Г. Перов. Автопортрет 1870 г.

• 1833. 21 декабря – у губернского прокурора барона Георгия Карловича Криденера и уроженки Тобольска А.И. Ивановой родился внебрачный сын Василий. Вскоре родители обвенчались, однако Василий не получил прав на фамилию и титул отца.
• 1842. Получение отцом Перова должности управляющего имением Языкова в Саблукове Нижегородской губернии. Здесь Василий переболел оспой, после которой на всю жизнь осталось плохое зрение.
• 1843. Учёба Перова в Арзамасском уездном училище.
• 1846. Учёба в Арзамасской художественной школе А.В. Ступина. Школу Перов не закончил из-за конфликта с одним из учеников.
• 1852. Приезд Василия Перова в Москву.
• 1853. Поступление МУЖВЗ . Выжить в Москве помог преподаватель училища Е.Я. Васильев, который поселил Перова у себя и отечески заботился о нём. Оканчивал училище Василий Перов под руководством С.К. Зарянко.
• 1856. Малая серебряная медаль Академии художеств за "Портрет Николая Григорьевича Криденера", брата Перова.
• 1857. Большая серебряная медаль за картину "Приезд станового на следствие".
• 1860. Малая золотая медаль за картину "Первый чин".
• 1861. Переезд в Петербург. Большая золотая медаль и право поездки в качестве пансионера за границу за картину "Проповедь в селе". Скандал по поводу картины "Сельский крестный ход на Пасхе ". Художник Худяков писал Третьякову : "А другие слухи носятся, что будто бы Вам от Синода скоро сделают запрос: на каком основании Вы покупаете такие безнравственные картины и выставляете публично? Картина ("Попы") была выставлена на Невском на постоянной выставке, откуда хотя её и скоро убрали, но всё-таки она подняла большой протест! И Перову вместо Италии как бы не попасть в Соловки".
• 1862. Картина Перова "Чаепитие в Мытищах ". Осень – бракосочетание с Еленой Эдмондовной Шейнс. Декабрь – в качестве пансионера Академии художеств Перов уехал с женой за границу. Посетив Берлин, Дрезден и Дюссельдорф, приехал в Париж.
• 1863-1864. Два года Перов жил и работал в Париже. Получив от Академии разрешение на досрочное возвращение с продолжением пансионерства в России, он вернулся в Москву и поселился в доме дяди жены – Ф.Ф. Резанова.
• 1865. В.В. Стасов : "Перов создал одну из лучших своих картин: "Похороны крестьянина". Картина была маленькая по размерам, но великая по содержанию... Перов дал полную покинутость и одиночество крестьянской семьи в её горе".
• 1867. За написанные годом ранее картины "Тройка " и "Приезд гувернантки в купеческий дом" В.Г. Перову было присуждено звание академика. Картину "Тройка " приобрёл П.М. Третьяков .
• 1868. Академия художеств продлила на два года пансионерское содержание Перова. Рождение сына Владимира.
• 1869. Совместно с Мясоедовым, которому принадлежит идея создания Товарищества художественных передвижных выставок (ТПХВ), Перов организовал московскую группу передвижников и в течение семи лет был членом правления. Смерть жены.
• 1870. За картины "Странник" и "Птицелов " Перов удостоен Академией художеств звания профессора.
• 1871. На 1-й выставке ТПХВ Перов показал картину "Охотники на привале ". Назначение В.Г. Перова преподавателем МУЖВЗ на место умершего С.К. Зарянко. Написание портретов по заказам Третьякова .
• 1872. Женитьба на Елизавете Егоровне Другановой.
• 1873. Поездка в Нижний Новгород, на Волгу, в Оренбургскую губернию. Сильная простуда на охоте, начало процесса в лёгких.
• 1874. Перов на сюжет романа И.С. Тургенева "Отцы и дети" написал картину "Старики-родители на могиле сына". Творческий кризис.
• 1877. Выход из членов ТПХВ. Сотрудничество в журнале "Природа и Охота". Публикация в "Художественном журнале" рассказов.
• 1881. Конец года – ухудшение здоровья из-за тифа и воспаления лёгких.
• 1882. Умер Василий Перов.

Неудавшееся товарищество

В 1871 г. состоялась первая выставка художников-передвижников. Почти год её бескорыстно сопровождали Василий Перов и Григорий Мясоедов. Они не потребовали возмещения даже стоимости железнодорожных билетов. Предполагалось, что сопровождающими будут поочередно члены Товарищества. Однако не каждый мог себе это позволить, а кто мог – предпочитал заниматься живописью. Петербургское отделение в обход московского наняло сопровождающего. Были и другие обиды и разногласия. В.Г. Перов будучи казначеем московского отделения допустил копеечную неточность в отчете. Разразился скандал. Перов исполнял обязанности казначея опять же бескорыстно. Чтобы оправдаться, он за свой счет нанял бухгалтера.

В 1877 г. Василий Григорьевич Перов покинул Товарищество. В заявлении он, возражая против расширения Товарищества, написал: "...я убеждён вполне и думаю: где много собравшихся, там, конечно, можно ожидать много и хорошего, а ещё более дурного, что и было, как я слышал, с артелью художников, когда-то существовавшей в Петербурге". Реакция Крамского была жёсткой: "Бог судья Перову – обойдёмся и без него".

В 1871-1882 гг. В.Г. Перов преподавал в Училище живописи, ваяния и зодчества . По воспоминаниям его ученика М.В. Нестерова "в Московской школе живописи... всё жило Перовым, дышало им, носило отпечаток его мыслей, слов, деяний".

Василий Перов был особенно дружен с Алексеем Саврасовым . Они вместе создавали Товарищество передвижников и работали в Училище живописи . Оба покинули училище в 1882 г.

Картины и портреты Перова

Картины Перова, написанные в жанре бытовой живописи, – рассказ о ежедневной жизни людей, окружавших художника. Иногда это иллюстрация к празднику, иногда – к отдыху, но чаще – к каждодневным трудностям и мытарствам. С годами ирония и юмор Перова сменились сатирой, направленной против духовенства и купечества. О сюжетах картин Перова критик В.В. Стасов писал: "Целая галерея русских людей, мирно живущих по разным углам России".

Многие картины Перова П.М. Третьяков купил сразу после их создания. Другие – попали в Третьяковку после 1925 г. при национализации частных коллекций.

Картина "Сельский крестный ход" написана Перовым в 1861 г. Тогда же её выставили в Академии художеств, но уже на следующий день сняли с экспозиции по требованию властей. В прессе сообщили, что картина "исчезла с выставки по причинам, от художника не зависящим". Работу перевезли на выставку Общества поощрения художеств в Петербург. Здесь тоже разразился скандал. Критик В.В. Стасов заметил: "Такая сатира больно кусается". Картину убрали, а на выставке на её месте появилась карточка с надписью "Приобретено П.М. Третьяковым ". Меценат купил полотно, невзирая на предупреждение, что автор вместо заграничной поездки может попасть в Соловецкий острог за богохульство.

Картина "Чаепитие в Мытищах, близ Москвы" написана В.Г. Перовым в 1862 г. по заказу администрации города. И хотя картина была заказная, написана она была как обличительная и остросоциальная и произвела огромное впечатление на московскую публику. Картину "Чаепитие в Мытищах" приобрёл для частной коллекции К.Т. Солдатёнков . Позже, после 1925 г., при национализации она попала в Третьяковскую галерею.

Картина "Монастырская трапеза" , написанная Перовым в 1865 г., дорабатывалась одиннадцать лет. Она так и осталась сатирой на духовенство. Хотя это гротеск, но, по мысли автора, типичные персонажи и точно выписанные детали картины должны были убедить зрителя в достоверности изображённого.

Картина "Тройка" ("Ученики мастеровые везут воду") написана Перовым в 1866 г. Это одно из самых пронзительных по эмоциональному воздействию произведений о жутком существовании бедноты в России конца XIX в. "Целая жизнь рассказана в их лохмотьях, позах, измученных глазах" – писал критик Стасов о картине Перова "Тройка". У современников она сразу получила всеобщее признание. Картина была одной из двух работ, за которые Перову присудили звание академика. Но высшей похвалой для художника стала покупка картины П.М. Третьяковым сразу после выставки.

Картина "Охотники на привале" написана Перовым в 1871 г. для выставки в Европе. С выставки её сразу купил П.М. Третьяков . В 1877 г. второй авторский вариант был написан для Александра II. Сейчас это полотно находится в Государственном Русском Музее в Петербурге. Говорят, что есть ещё третий авторский вариант, который долго хранился в Николаевском областном музее как копия. Перов был страстным охотником, поэтому тема охоты ему хорошо знакома. Трое мужчин на картине в московской жизни были врачами. Рассказчика в "Охотниках на привале" художник написал с доктора Мясницкой полицейской части Д.П. Кувшинникова. Позже, в 1892 г., он и его жена, хозяйка популярного в Москве в 1880-1890-е гг. литературного салона, стали прототипами рассказа Чехова "Попрыгунья".

Картину "Птицелов" Перов написал в 1870 г. и получил за неё звание профессора. Из сценки, случайно увиденной художником в лесу, получилась очень поэтичная работа. Пейзаж для картины "Птицелов" написал друг и соратник Алексей Саврасов