На днях в Екатеринбург приезжала жена российского путешественника Фёдора Конюхова . Это человек-нонсенс, совершивший пять кругосветных плаваний, 17 раз пересекший Атлантику. Жителям уральской столицы презентовала свою книгу о муже — это дневниковые записи за последние 20 лет, сделанные в дни его ожидания, которые в общей сложности складываются в годы.

Образ матушки Ирины Конюховой, который сложился у меня из Интернета — очень верующая и смиренная женщина, развеялся в первые минуты, когда она, войдя, сняла платок, сказав, что так будет со мной наравне. Её отношение к собственной жизни подкупает разумностью. Она прямо говорит, что у них не та модель семьи, на которую стоит равняться, не отрицает, что подозревала мужа в беспечности и не сразу научилась с ним жить. Но вместе с тем всегда понимала, что ей встретился человек с искрой, которую нельзя потушить.

— Это четвёртая книга о нашей семье, — говорит матушка Ирина. — Первую книгу я написала по просьбе Фёдора, когда мы прожили три года и он уходил в длительное плавание. Конечно, я очень тяжело его провожала, и он сказал: «Пиши мне письма, а я тебе буду писать». Я думала, как назвать книгу, и вспомнила, что когда мы познакомились, он сказал: «Мне триста лет». Так и назвала: «300 лет, 3 года жизни».

— А почему 300 лет?

— Все свои экспедиции он готовил подолгу. Каждая будто десятки лет жизни. После моей мы издали две книги под его авторством — «Дорога без дна» — это его период гонки на Аляске на собачьих упряжках. Третья книга называется «Гребец в океане». Тогда он поставил мировой рекорд, пересекая океан на вёсельной лодке. Говорил: «Жди меня 100 дней», а пришёл за 43. Это феноменальный результат. Естественно, те его и мои дневники были интересны издателю. После третьей книжки я решила сделать паузу. Я посчитала, что нужно прожить какое-то время, прежде чем иметь право делиться опытом, писала новеллы, рассказы, даже романы издала. Фёдор продолжал писать свои дневники. В прошлом году мы задумались о наших юбилеях: ему исполнялось 65 лет, мне 55. И он попросил написать ещё одну книгу о нём. У меня к тому времени скопилось очень много дневников — это уже 22 года, как я писала понемножку. Я решила их собрать, получилась тысяча страниц. В книге в итоге осталось 300, чтобы легко было читать. Ещё одна причина, почему я решилась на это издание — с 2010 года я стала матушкой, и новеллы, которые я дарила прихожанам, им очень нравились. Они спрашивали: «Матушка, а у вас есть что-нибудь ещё?». Тогда я подумала, что лучшая книга — это рассказ о себе, потому что его ты пишешь сердцем.

— В одном своём интервью вы рассказывали, что когда вы только познакомились, Фёдор сказал, что не обещает вам ни благосостояния, ни покоя, но обещает любить всю жизнь. Любовь может существовать, когда нет покоя?

— Человек так устроен, что живёт в состоянии развития, а развитие не может быть покоем. А семья — это развитие вместе. У каждого из нас свой путь, и никогда не надо думать, что всё будет так, как ты себе представляешь. Но тем интереснее жить не по каким-то шаблонам. Семья — это большой труд, душевный, психологический. Слово «жертвенность» я не люблю. Здесь другое — познание себя через семью.

— Ваша семейная жизнь как раз вне всяких шаблонов. Наверняка окружающие замучили вас вопросами о том, тяжело ли жить, когда мужа постоянно нет дома?

— Не надо на нашу семью смотреть как на образец для подражания. Однозначно, классическая семья должна быть другой. Если все семьи будут такими, как наша, то в мире возникнет хаос. Но бывает, что у человека призвание — он полярник, геолог, или как мой муж — путешественник. Такие люди вынуждены много времени быть вне семьи. И тогда возникает другая модель отношений. В ней роль жены возрастает. И её задача при отсутствии мужа компенсировать это отсутствие рассказом о нём. Научить семью проживать его жизнь. Мы этому учились. Экспедиции Фёдора — это семейные проекты. Так не позиционируется в прессе, да и не нужно. Мы оба понимаем, что стержнем семейной жизни является другая модель. Поэтому там, где это возможно, мы вместе. Мы его провожаем, встречаем. В августе у нас будет семейная экспедиция, мы собираемся в горный Алтай, и помимо нашей семьи с нами едут ещё три семьи с детьми. Я давно об этом мечтала.

Свадебное путешествие. Фото: из личного архива

— Когда вы встретили Фёдора, вы понимали его жизненную позицию, знали, что путешествия для него на первом месте?

— Да, он честно предупредил, что это главное.

— Тем не менее вы понимали, что сможете выстроить такую модель жизни?

— Не сразу. Был такой момент, когда я понимала, что здесь надо подумать. Для меня было неожиданным его признание в любви и его честный разговор о том, что он всю жизнь будет заниматься своими проектами. Так получилось, что после знакомства и бурного месяца свиданий он ушёл на шесть месяцев. В экспедиции не ловила связь. Мне требовалось сделать выбор: соединиться с ним и, конечно, венчаться, или попробовать жить другой судьбой. Шесть месяцев дали ответ на вопрос. Конечно, мужчина и женщина, заключающие союз, должны договариваться на берегу, искренне рассказывать о том, какие у них желания и потребности. Если они что-то друг от друга скрывают или думают, что будут переделывать вторую половину — это глубочайшее заблуждение. Отсюда все конфликты.

— Венчаться важно?

— Важно. Для тех пар, который действительно настроены всегда быть вместе, это помогает сохранить союз. Вас держат уже небеса. С одной стороны, вам даётся больше испытаний, с другой — в трудную минуту Бог всегда вас держит и предостерегает от необдуманных поступков.

— Как отличить проверку на прочность от той ситуации, когда людям надо разойтись?

— Женщинам, которые ко мне приходят, я даю такой совет: «Научитесь жить с открытым сердцем». Тогда оно будет вам подсказывать. А в момент, когда вы сомневаетесь, быть с этим человеком или нет, представьте, что его нет на этой земле. Если вам больно и вы не представляете жизни без него, это подсказка, что нужно сделать всё возможное, чтобы сохранить эту любовь. У каждого своя тактика: кто-то на время расстаётся, делает паузу в отношениях. Ничего страшного. Мыслями вы всё равно вместе.

— Вы доктор наук, преподаватель международного права, и у вас неплохо складывалась карьера. Я читала, что ради семьи вы были вынуждены отказываться от хороших предложений по работе.

— У меня было такое испытание. Я встретила мужа, когда у меня был расцвет карьеры. После работы в Швейцарии по контракту у меня были перспективы работы в ОБСЕ, ЮНЕСКО. Но в тот момент, когда я должна была подписать контакт на работу, а значит, лишалась определённой свободы, с Фёдором случилась беда. Он чуть не погиб у берегов Австралии и прислал мне письмо, в котором сообщал, что будет сходить с четвёртого незаконченного кругосветного, очень ждёт меня в Австралии и просит на месяц задержаться с ним, потому что хочет подумать о своём будущем. Та экспедиция была очень быстро и импульсивно им подготовлена. Он допустил ошибку и признал её, но мне нужно было отказываться от этого проекта и я, конечно, выбрала его. Я подготовила для нас с ним другой проект. Мы полетели в Париж, я там работала с аспирантами в Сорбонне, а он в центре искусств «Сите Дезар» начал писать холсты. Реанимировал себя как художник, у него было время на восстановление, размышление. Я не жалею, что так поступила. Это была проверка на прочность нашей семьи. Такова жизнь, что нам всегда будет дан выбор, нет такого, что идеально всё и сразу и небеса распределят, что сегодня ты летишь на конференцию, а завтра встречаешь мужа.

— Сколько длилась его самая длительная экспедиция?

— Самая длительная — год. Самым непростым для нас двоих было его пятое кругосветное плавание, когда я ждала ребёнка. Он узнал об этом за неделю за вылета, а вернулся за две недели до родов. Я чувствовала, что это будет мальчик, и мы дали ему имя в честь Николая Чудотворца — Коля . У нас пятеро общих детей, десять внуков. Младшему сыну 11 лет. Он учится в Московском суворовском училище.

— Как он относится к тому, что папы часто нет рядом?

— Как и другие дети. В тот момент, когда у него наступил сознательный возраст, назрел маленький бунт. Потом был мой рассказ о папе. Затем я предложила Фёдору брать его в свои экспедиции. Так перед школой у них состоялась мужская экспедиция на Шантарские острова. Это очень опасный регион — медведи, косатки. Они перебирались на резиновой лодке, и их чуть не перевернуло. Там они строили часовню, ставили крест. Николай почувствовал дух отца, и с тех пор он перестал бунтовать, стал так, как и я, молиться, ждать и радоваться успехам Фёдора. Не без слез и страданий, но уже осознанно.

— А у вас был момент собственного бунта?

— Был. Особенно когда происходили импульсивные проекты, которые не состоялись, но забрали много сил. Я сердцем чувствую и откровенно говорю, когда он торопится с экспедицией. Был такой момент… когда я провожала его в четвёртое незаконченное плаванье, у меня отказали ноги. Он был шокирован тем, что со мной происходило. Но это было предчувствие того, что может произойти. После той экспедиции он стал более осторожным, и с годами у нас все меньше противоречий.

Шёлковый путь, 2002 год. Фото: из личного архива

— Насколько детально вы погружены в подготовку его проектов?

— Он очень любит, когда перед экспедицией я лично укладываю продукты в ящики на яхте. Мы кладём между ними подарочки, сюрпризы, письма. Особенно когда он долго плавает на яхте и захватывает и Рождество, и свой день рождения, и Новый год. Очень важно, чтобы с ним присутствовал кусочек нашего тепла. Мы вместе с ним вешаем на яхте иконы, фотографии, создаём ему мини-дом. Собирать его в экспедицию — это часть проекта, залог его успеха.

— Сколько времени вам потребовалось, чтобы понять этого человека?

— Поняла я его сразу. В первое же свидание меня очаровало, что он очень открытый человек. Он рассказал о себе всё: о своих родных, о детстве, о замыслах. А чтобы научиться жить с ним так, чтобы это было гармонично для него и для меня — это пришло с годами.

— Как вы познакомились?

— Встретились мы в красивом месте, в доме Анатолия Заболоцкого — режиссёра-постановщика фильмов Шукшина . Я тогда писала книгу «Человек и власть», и мне интересно было мнение интеллигенции, особенной той, кто приобщается к вере. В то время Анатолий Дмитриевич уже не снимал фильмы, но сделал такую подвижническую вещь — снял затопленные храмы в Сибири. Я сама родом из Сибири, и мне было очень интересно с этим человеком пообщаться. Когда я услышала, что должны прийти гости, заторопилась уходить, а Анатолий Дмитриевич сказал: «Останьтесь, Ирочка, сам Бог посылает вам Фёдора Конюхова». Эти слова я запомнила. Я думала, что придёт хмурый человек. Но когда в двери появился Конюхов, я поняла, что имел в виду Анатолий Дмитриевич. Это была любовь с первого взгляда.

Конюховы с детьми и внуками. Фото: из личного архива

— Как меняется ваша жизнь, когда Фёдор рядом?

— У нас есть правило: первые три дня, когда он возвращается из экспедиции, мы только вместе. Я ничего не планирую на эти дни. Бывает, что с его возвращением мы уезжаем в Сергиев Посад, бывает, остаёмся дома, встречаемся с детьми и внуками. Потом едем куда-то вдвоём. Сейчас Фёдор стал священником. У нас есть дом в Свято-Алексиевской пустыни. После каждого проекта мы занимаемся строительством часовни, ставим крест, благодарим Бога за то, что он оставил его в живых. Очень часто в экспедициях он даёт обет что-то построить. Когда он летал на воздушном шаре, он дал обет построить часовню Фёдору Ушакову .

— Сейчас Фёдор дома?

— Он прилетел вчера, но я не смогла отказать екатеринбургской епархии в том, чтобы приехать сюда, и он это понимает. Он прилетел из Кисловодска, где делал тренировочные полёты на планере. Хочет поставить рекорд — подняться на высоту 11 километров. Мы встретимся на один день, а потом он улетает в Германию тоже по проекту планера.

— Не было такого, что во время долгих разлук вы друг от друга отвыкали?

— Это очень правильный вопрос, потому что в разлуках тоже есть точка невозврата. Когда ты ещё только учишься ждать, у тебя в семье больше опыта физического общения, чем духовного, нужно очень трепетно относиться к этому моменту, нельзя его недооценивать. Поэтому мы с ним договорились, что мы не будем переходить эту точку невозврата, доходить до того, когда каждый уже живёт своей жизнью.

Фёдор Конюхов с сыном и женой в Монголии, 2009 год. Фото: из личного архива

— Это опыт каждой семьи. Мы с ним договорились, что не будем расставаться на время больше его кругосветки. Плюс мы общаемся каждый день, если есть связь. Я лечу его провожать, встречать. И всё это создает ощущение большей близости. В первый мой опыт, когда он на год уходил, я летала к нему на стоповеры. Эти встречи были очень важны, потому что уходили сомнения, возникали силы дальше жить и ждать. Поэтому всем советую аккуратнее относиться к разлукам — это очень тонкий вопрос.

— Материальная сторона жизни когда-то была точкой преткновения?

— Безусловно, были такие периоды. Молодым парам, начинающим с нуля, сложнее, мы всё-таки были уже зрелыми людьми, когда встретились. И я была вдовой, поэтому уже научилась жить самостоятельно. Мы договорились изначально, кто и как несёт финансовое бремя. И постоянно по этому поводу мы общаемся и решаем какие-то проблемы. Но главное, в чём мы всегда были едины — быт не должен стать причиной наших размолвок. Честно признаюсь, одно время у меня была большая финансовая нагрузка. Сейчас Фёдор начинает участвовать в финансовых вопросах, у него нет тех материальных проблем, которые были раньше. Где-то мне становится легче. Главное не подозревать друг друга в беспечности и безответственности, а если ты вдруг подозреваешь в этом, это обязательно надо сказать. Не держать в себе обиды.

— А вы не подозревали его в беспечности?

— Диалог по этому поводу вели. Но не доходили до того, когда человек это держит внутри и это разрушает брак.

— Как вы считаете, что общего между вами и женой какого-нибудь серьёзного руководителя?

— Жена такого человека должна жить его миром, такая женщина должна быть верующей, тогда она почувствует, что в её муже заложена искра, которую нельзя тушить. В то же время такая женщина должна иметь свои личные интересы. Тогда она будет понимать, что значит реализация. И, конечно, она должна заниматься благотворительностью — благодарить за то, что при таких моральных нагрузках ей даётся это благо.

— Есть вещи в семьи, которые для вас играют принципиальное значение. Пусть Фёдора подолгу не бывает рядом, но при этом он даёт вам нечто самое важное.

— Это его неравнодушие к семье. Его преданность и благодарность. Если равнодушие к семье будет возникать, я это никогда не приму.

— По опыту своих прихожанок можете сказать, в чём, на ваш взгляд, главные ошибки современных женщин?

— Проблема феминизации, конечно, есть. Но здесь и у мужчин неправильное понимание современной женщины. Женщина XX века и нынешняя — это два разных человека. Её не надо рассматривать как врага мужчины в семье, наоборот, она помощница. Она лучше может понимать мужа, потому что у неё есть профессия. Она хорошо знает, что такое зарабатывать деньги. Мужчины должны дать свободу женщине, тогда она становится соратницей, а не просто любимой женой. А что касается женщины, она должна вернуться к своей природе и помнить, что у неё чаши весов неравные и перевешивают всегда семья и дом. Нужно быть откровенной с мужем, рассказывать о своих мечтах. А муж должен привыкнуть слушать, а не только рассказывать о себе. Эта основа семейной лодки, которая выживет и в ураган.

Последнее обноление: 07.02.2017 г.

Во вторник, 7 февраля, в 09:03 по мск, российский путешественник Федор Конюхов и мастер спорта по воздухоплаванию Иван Меняйло , на борту теплового аэростата, стартовали из аэродрома Южный, города Рыбинск (Ярославская область). Задача пилотов — установить абсолютный мировой рекорд по продолжительности полёта на тепловом аэростате и продержаться в воздухе дольше 51 часа.

Текущий мировой рекорд продолжительности полета на тепловом аэростате — 50 часов 38 минут — установили японские пилоты Мичио Канда и Хиразуки Такезава 1 февраля 1997 года. Экипаж взлетел в Канаде и приземлился в США.

Для успешного установления нового мирового рекорда беспосадочного перелета, Конюхову и Меняйло необходимо избежать пересечения воздушных границ с зарубежными государствами — в зависимости от направления ветра шар может отнести в сторону Украины, Белоруссии, Латвии и Литвы. В этом случае пилотам придется идти на посадку. Кроме того, полет придется прекратить, если аэростат вторгнется в воздушное пространство Москвы, а также при наступлении сильного снегопада.

АиФ.ru приводит биографию Фёдора Конюхова.

Фёдор Конюхов. Фото: АиФ/ фото Евгения Талыпова

Досье

Фёдор Филиппович Конюхов — русский путешественник, писатель, художник, пилот свободного аэростата, протоиерей Русской православной церкви Московского патриархата.

Родился 12 декабря 1951 года на берегу Азовского моря, село Чкалово (Троицкое), Приазовского района, Запорожской области, Украина. Отец — Филипп Михайлович , потомок рыбаков-поморов из Архангельской губернии, мать — Мария Ефремовна , уроженка Бессарабии.

Выпускник Одесского мореходного училища по специальности «судоводитель». Выпускник Бобруйского художественного училища (Белоруссия). Выпускник Ленинградского арктического училища по специальности «судовой механик».

С 1974 по 1995 проживал в городе Находка, Приморского края. Почётный житель города Находка (Приморский край). С 1995 по настоящий день проживает в Москве.

В 1983 году принят в Союз художников СССР. С 1996 года член Московского союза художников (МСХ), секция «Графика», с 2001 года также состоит в секции МСХ «Скульптура».

Пилот свободного аэростата. Капитан дальнего плавания. Яхтенный капитан.

C 1998 года и по настоящий день — заведующий лабораторией дистанционного обучения в экстремальных условиях (ЛДОЭУ) в Современной гуманитарной академии, г. Москва.

23 мая 2010 года, в день Святой Троицы, рукоположен в дьяконы. 19 декабря 2010 года, в день Святителя Николая Чудотворца, рукоположен в сан священника на своей малой Родине в Свято-Никольском храме Запорожья. Был рукоположен Епископом Запорожским и Мелитопольским Иосифом (Масленников).

Действительный член Русского географического общества.

Достижения:

Побывал на следующих полюсах:

· Первый россиянин, которому удалось выполнить программу «Большой Шлем» (Северный полюс, Южный полюс, мыс Горн, Эверест).

· Первый в СНГ закончил программу «Семь вершин мира», побывав на вершинах всех континентов (в том числе Азия — Эверест, Европа — Эльбрус).

· Пятнадцать раз пересёк Атлантику на парусных яхтах.

· Пересёк в одиночку Атлантический океан на вёсельной лодке «Уралаз» с мировым рекордом в 46 суток 4 часа (в категории «автономно»).

· Первое в истории России одиночное кругосветное плавание на яхте без остановок (1990-1991 год).

· Рекордсмен парусного похода Antarctica Cup Race Track вокруг Антарктиды в классе яхтсмен-одиночка.

· Пересёк в одиночку Тихий океан на гребной лодке К9 (Конюхов 9 метров — длина лодки) с мировым рекордом в 159 суток 14 часов 45 минут.

· Установил мировой рекорд продолжительности полёта на тепловом аэростате объёмом 3950 м³ — 32 часа 20 минут.

· 23 июля 2016 года Конюхов завершил одиночный беспосадочный полет на воздушном шаре вокруг Земли. Полный облет занял 11 дней, воздухоплаватель преодолел около 34,7 тысяч километров и установил тем самым новый мировой рекорд скорости. До этого на такое сложное кругосветное путешествие отваживались лишь дважды. В 1999 году швейцарец Бертран Пикар и англичанин Брайан Джонс пролетели 40 тысяч километров из Швейцарии в Египет за 19 дней, 21 час и 55 минут и американец Стив Фоссетт в 2002 году совершил кругосветку за 13 дней, 8 часов и 33 минуты. Конюхов, также как и Фоссетт обогнул земной шар, стартовав и финишировав в Австралии, но сделал он это гораздо быстрее.

Семейное положение:

Женат на Ирине Анатольевне Конюховой . Трое детей: сыновья Оскар и Николай , дочь Татьяна . Внуки: Филипп, Полина, Аркадий, Кейт, Итэн и Блэйк.

Фотография.

Награды и звания:

Заслуженный мастер спорта.

Член Союза писателей РФ. Награждён орденом Дружбы народов СССР за трансарктическую лыжную экспедицию «СССР - Северный полюс - Канада» (1988 год).

Награждён «за деятельность, способствующую процветанию Челябинской области, повышению её авторитета в Российской Федерации и за рубежом» высшей наградой — знаком отличия «За заслуги перед Челябинской областью».

Награждён золотой медалью Российской академии художеств, академик Российской академии художеств.

Награждён премией UNEP «GLOBAL 500» за вклад в защиту окружающей среды. Занесён в энциклопедию «ХРОНИКА ЧЕЛОВЕЧЕСТВА».

Награждён орденом Украинской православной церкви Великомученика Георгия Победоносца I степени за примерные и усердные труды на пользу Святой Божией Православной церкви.

Награждён золотой медалью Российского географического общества имени Миклухо-Маклая за переход через Тихий океан на вёсельной лодке.

Экспедиции:

1977 — научно-исследовательская экспедиция на яхте ДВВИМУ «Чукотка» (Алькор) по маршруту Витуса Беринга.

1978 — научно-исследовательская экспедиция на яхте ДВВИМУ «Чукотка» по маршруту Витуса Беринга; Археологическая экспедиция.

1979 — второй этап научно-исследовательской экспедиции на яхте ДВВИМУ «Чукотка» по маршруту Владивосток - Сахалин - Камчатка - Командорские острова; восхождение на вулкан Ключевский; автор мемориальных досок Витусу Берингу и его команде, установленных на Командорских островах.

1980 — участие в международной регате «Кубок Балтики - 80» в составе экипажа ДВВИМУ (Владивосток).

1981 — пересечение Чукотки на собачьей упряжке.

1983 — лыжная научно-спортивная экспедиция в море Лаптевых. Первая полярная экспедиция в составе группы Дмитрия Шпаро.

1984 — сплав на плоту по реке Лена; участие в международной регате на Кубок Балтики - 84 в составе экипажа ДВВИМУ (Владивосток).

1985 — экспедиция через уссурийскую тайгу по следам В. К. Арсеньева и Дерсу Узала.

1986 — лыжный переход в полярную ночь к Полюсу относительной недоступности в Северном Ледовитом океане.

1987 — лыжная экспедиция по Баффиновой Земле (Канада) в составе советско-канадской экспедиции (подготовка к походу на Северный полюс).

1988 — участник трансарктической лыжной экспедиции СССР - Северный полюс - Канада. Старт: Северная Земля, остров Средний, мыс Арктический 3 марта 1988 — группа достигала Северного полюса 24 апреля 1988 и финишировала в Канаде, остров Уорт Хант 1 июня 1988.

1989 — участник первой российской автономной экспедиции «Арктика» под руководством Владимира Чукова к Северному полюсу. Старт 4 марта 1989 г. с архипелага Северная Земля, остров Шмита. Экспедиция достигла Северного полюса 6 мая 1989.

1989 — совместный советско-американский трансконтинентальный велопробег Находка - Москва - Ленинград; руководитель пробега с российской стороны; старт 18 июня 1989 г. — финиш 26 октября 1989.

1990 — первый в истории России одиночный поход на лыжах к Северному полюсу. Стартовал с мыса Локоть, остров Средний, 3 марта. Достиг полюса 8 мая 1990. Время в пути — 72 дня.

1990 (осень) - 1991 (весна) — первое в истории России одиночное кругосветное плавание нон-стоп на яхте «Караана» по маршруту Сидней - Мыс Горн - Экватор - Сидней (Австралия) за 224 дня.

1991 — организатор российско-австралийского автопробега на внедорожниках по маршруту Находка - Москва; съёмки документального фильма «Через Красную Неизвестность» телеканалом SBS (Австралия); старт 5 августа 1991 г. — финиш 15 сентября 1991 г.

14 мая 1992 — восхождение на Эверест (Азия) совместно с Евгением Виноградским (Екатеринбург) в рамках программы «Семь вершин мира».

1993-1994 — кругосветная экспедиция на двухмачтовом кече «Формоза» по маршруту: Тайвань - Гонконг - Сингапур - остров Вэ (Индонезия) - остров Виктория (Сейшельские острова) - Йемен (порт Аден) - Джидда (Саудовская Аравия) - Суэцкий канал - Александрия (Египет) - Гибралтар - Касабланка (Марокко) - Санта Люсия (Карибские острова) - Панамский канал - Гонолулу (Гавайские острова) - Марианские острова - Тайвань. Старт 25 марта 1993 г. остров Тайвань, бухта Килунь — финиш 26 августа 1994 г. остров Тайвань.

1995-1996 — первый в истории России одиночный поход к Южному полюсу с последующим восхождением на высшую точку Антарктиды — массив Винсон (5140 м). Стартовал с залива Геркулес (Hercules Bay) 8 ноября 1995 г. — достиг Южного полюса 6 января 1996. Достиг Южного полюса за 64 дня, в одиночку, автономно.

19 января 1996 — восхождение на массив Винсон (Антарктида) в рамках программы «Семь вершин мира».

9 марта 1996 — восхождение на Аконкагуа (Южная Америка) в рамках программы «Семь вершин мира».

18 февраля 1997 — восхождение на Килиманджаро (Африка) в рамках программы «Семь вершин мира».

17 апреля 1997 — восхождение на пик Косцюшко (Австралия) в рамках программы «Семь вершин мира».

26 мая 1997 — восхождение на пик Мак-Кинли (Северная Америка) совместно с Владимиром Яночкиным (Москва) в рамках программы «Семь вершин мира».

1997 — участие в европейских регатах Sardinia Cup (Италия), Gotland Race (Швеция), Cowes week (Англия) в составе экипажа макси-яхты «Grand Mistral» (80 футов), шкипер Сергей Бородинов.

1998-1999 — участие в американской одиночной кругосветной гонке «Around Alone 1998/99» на яхте Open 60 «Современный гуманитарный университет» (дизайн Nandor Fa), третье одиночное кругосветное плавание.

2000 — участник самой протяжённой в мире гонки на собачьих упряжках Iditarod через Аляску по маршруту Анкоридж - Ном, 1800 км. Получил приз Национального Банка Аляски — «Red Lantern».

2000-2001 — первое в истории России участие во французской одиночной безостановочной кругосветной парусной гонке «Vendee Globe» на яхте Open 60 «Современный гуманитарный университет».

2002 — организация первой в истории современной России караванной экспедиции на верблюдах «По следам Великого шёлкового пути - 2002». Экспедиция проходила по территории Калмыкии, Астрахани, Дагестана, Ставропольского края и Волгоградской области. Пройдено 1050 км. Караван состоял из 13 верблюдов; старт 4 апреля 2002 — финиш в Элисте 12 июня 2002.

2002 — первое в истории России пересечение Атлантического океана на гребной лодке «УРАЛАЗ». Установлен мировой рекорд — 46 суток 4 часа (в категории одиночный переход). Маршрут: Канарские острова (о. Ла Гомера) - о. Барбадос, 3000 миль; cтарт 16 октября 2002 — финиш 1 декабря 2002. Лодка «Уралаз» находится в музее, на территории комплекса «Золотой пляж», на озере Тургояк.

2003 — совместный российско-британский трансатлантический рекордный переход с экипажем на 100-футовом макси-катамаране «Торговая сеть „Алые Паруса“» по маршруту Канарские острова (о. Ла Гомера) - о. Барбадос. Установлен мировой рекорд для многокорпусных судов на этом маршруте — 9 суток.

2003 — совместный российско-британский трансатлантический рекордный переход с экипажем на 100-футовом макси-катамаране «Торговая сеть „Алые Паруса“» по маршруту Ямайка (Montega Bay) - Англия (Lands End). Протяжённость маршрута — 5100 миль. Установлен мировой рекорд для многокорпусных судов на этом маршруте — 16 суток.

2004 — одиночный трансатлантический рекордный переход с востока на запад на 85-футовой макси-яхте «Торговая сеть „Алые Паруса“» по маршруту Канарские острова (о. Ла Гомера) - Барбадос (Порт Сент Чарльз). Установлен мировой рекорд по пересечению Атлантического океана на макси-яхте под управлением одного человека — 14 дней и 7 часов.

2004-2005 — одиночное кругосветное плавание на 85-футовой макси-яхте «Торговая сеть „Алые Паруса“» по маршруту Фалмут (Англия) - Хобарт (о. Тасмания) - Фалмут (Англия). Первое в истории мирового парусного спорта одиночное кругосветное плавания на яхте класса «макси» через мыс Горн. Четвёртое успешное одиночное кругосветное плавание.

2005-2006 — проект «Вокруг Атлантического океана». Фёдор Конюхов с российским экипаж осуществил переход на яхте по маршруту Англия - Канарские о-ва - о. Барбадос - о. Антигуа - Англия. Общее количество пройденных миль — свыше 10 000 морских миль.

2006 — организация испытаний экспериментального полярного буера (тримаран на лыжах под парусом) «Современная гуманитарная академия» на восточном побережье Гренландии.

2007 — пересечение Гренландии на собачьих упряжках от восточного побережья (посёлок Исорток) через ледовый купол, до западного побережья (посёлок Иллулисат), вдоль Полярного круга. Установлен рекорд пересечения Гренландии на этом маршруте — 15 суток и 22 часа.

2007-2008 — участие в австралийской гонке вокруг Антарктиды — «Antarctica Cup» по маршруту Олбани (Западная Австралия) - мыс Горн - мыс Доброй Надежды - мыс Луин - Олбани (Западная Австралия), в категории «яхтсмен одиночка», нон-стоп. Макси-яхта «Торговая сеть „Алые Паруса“» — 102 суток.

2009 — в столице Монголии Улан-Баторе стартовал II этап международной экспедиции «По следам Великого шёлкового пути - 2009» по маршруту Монголия - Калмыкия (Элиста).

2011 — экспедиция «9 высочайших вершин Эфиопии».

19 мая 2012 — в составе российской команды «Семь вершин мира» Фёдор Конюхов совершил восхождение на вершину Эвереста по Северному хребту (со стороны Тибета). Фёдор Конюхов стал первым священником Русской православной церкви, совершившим восхождение на Эверест.

2013 — совместно с Виктором Симоновым (Республика Карелия, Петрозаводск) пересёк Северный Ледовитый океан на собачьей упряжке по маршруту: Северный полюс - Канада (остров Уорт Хант). Старт 6 апреля, финиш 20 мая 2013.

2013-2014 — совершил Тихоокеанский переход на вёсельной лодке от континента до континента, без заходов в порты, без посторонней помощи за рекордное время — 160 дней — по маршруту Чили (Кон Кон) - Австралия (Мулулуба), преодолел 9400 морских миль (17 408 километров).

2015 — установление российского рекорда по продолжительности полёта на тепловом аэростате «Бинбанк» класса АХ-9 объёмом 3950 кубических метров — 19 часов 10 минут.

2016 — установление мирового рекорда продолжительности полёта на тепловом аэростате «Бинбанк» объёмом 3950 кубических метров — 32 часа 20 минут.

2016 (февраль) — совместная экспедиция с Виктором Симоновым на собачьих упряжках «Онежское Поморье - 2016». Пройдено 800 км по маршруту г. Петрозаводск, Республика Карелия (национальный парк «Водлозёрский») - г. Северодвинск, Архангельская область (национальный парк «Онежское Поморье»).

Перечислить все достижения, звания и награды протоирея Русской Православной Церкви Московского Патриарха Фёдора Конюхова, почти невозможно. Он имеет несколько морских специальностей, художник и писатель, действительный член Русского Географического общества, совершивший десятки путешествий. Этот человек 15 раз пересёк Атлантику на парусных яхтах, побывал на 7 высочайших вершинах мира и 5 полюсах планеты. Жена Фёдора Конюхова - Ирина Анатольевна верная и надёжная опора мужа во всех его подвигах.

Они познакомились в 1995 году, Ирина уже успела побывать в браке и воспитывала двоих сыновей. Она, правовед по специальности, в тогда писала докторскую диссертацию и ничего не знала об известном путешественнике, успевшем объехать весь мир. Это была любовь с первого взгляда. Они не расставались после той первой встречи, на которой Фёдор признался, что не может обещать своей подруге «ни благосостояния, ни покоя», зато любить её он будет «всю свою жизнь» и предложил Ирине обвенчаться. Ни одному из этих слов он не изменил по сей день. Венчались Конюховы в Чарльстонской греко - православной церкви, в перерыве между кругосветными плаваниями.

Семейная жизнь с человеком, постоянно находящимся в странствиях, в экстремальных условиях океана, ледяной пустыни или бесплодных гор, оказалась непростой и Ирина долго привыкала к разлукам и ожиданию плохих вестей. Особенно тяжело ей бывало, когда Фёдор попадал в неприятности или с ним терялась связь. Но она была твёрдо убеждена в том, что каждый в семье имеет право на самостоятельность и право выбора, а женщина должна разделять интересы своего мужа, пожертвовав чем-то своим. Ирина принесла в жертву любви свой покой и отказалась от интересной работы в Швейцарии, а потом - в Европарламенте.

Ей случалось путешествовать с мужем и тоже испытывать неудачи. Отправившись однажды на яхте в Америку, они попали в шторм и повреждённое судно вместо 2 недель через 44 дня причалили в Англии. Тогда супруги решили молиться Богу о рождении ребёнка и у них появился ещё один сын - Николай. Он вырос в скромной квартире в Люблино и его с детства стали брать с собой в путешествия. Уже в 3 года мальчик вместе с родителями прошёл 2-месячное путешествие на верблюдах в Монголии.

В 2010 году Фёдор решил стать священником и Ирина поддержала супруга: они оба были верующими. Конюхов принял сан и его супруга стала Матушкой. Она ведёт активный образ жизни, выполняя своеобразную миссионерскую работу: пишет курс лекций «Религия и право», а так же монографию на близкую тему. Ирина продолжает издавать научные труды и даже художественные произведения. За более 20 лет брака с Фёдором она ни разу не пожалела о своём выборе.

Местом жительства их семьи является щитовой домик в 120 км. от Москвы, в Свято-Алексиевской пустыни. Здесь, в православной гимназии учился средний их сын Семён, а потом - подросший Николай. Ему уже 11 лет и он курсант Московского суворовского училища. Жена Фёдора Конюхова, Матушка Ирина продолжает ожидать своего мужа, покоряющего просторы Земли во имя славы божией.

Федор Конюхов биография кратко и интересные факты из жизни российского путешественника — экстремала, художника, журналиста, яхтенного капитана, священника изложены в этой статье.

Федор Конюхов краткая биография

Конюхов Федор Филиппович появился на свет 12 декабря 1951 года в поселке Чкалово, которое расположилось на берегу Азовского моря. Его отец был потомственным рыбаком из Архангельской губернии.

Конюхов обучался в Одесском мореходном училище и Ленинградском полярном училище, Бобруйское художественное училище по специальности резчик по дереву.

После он в 1970 году обучался в Ленинградской семинарии. Нес службу в армии, пребывая в Сальвадоре, Никарагуа и Вьетнаме. Федор также служил матросом на судах балтийского спасательного флота и на траулерах, добывая в Тихом океане рыбу.

Еще с самого детства Конюхов проявлял любовь к путешествиям. Целых 20 лет он в качестве испытателя предельных возможностей человека брал участие в экспедициях на Южный и Северный полюса.

Все свои яркие впечатления от совершенных путешествий Федор описывает в картинах и книгах. Он является автором больше 3 000 картин, участником международных и российских художественных выставок. Много его работ на данный момент находятся в частных коллекциях и музеях. В 1983 году Конюхова приняли в Союз художников СССР, а в 1996 году он стал членом Московского Союза Художников в секции «Графика» и «Скульптура» (с 2001 года). Помимо этого Федор Конюхов обладает званиями лауреата Золотой медали Российской Академии художеств, Почетного академика Российской Академии художеств.

Он является автором 9 книг под названиями –«Дневники Федора Конюхова о гонке парусников «Around Alone», «И увидел я новое небо и новую землю», «Мой дух на палубе «Карааны», «Под алыми парусами», «Гребец в океане», «Дорога без дна», «Все птицы, все крылаты», «Океан ‑ моя обитель».

В 1998 году путешественник возглавил лабораторию дистанционного обучения в экстремальных условиях в Гуманитарной академии. А спустя год его удостоили званием заслуженного мастера спорта, наградили экологической премией ООН «Глобал-500», орденом Дружбы народов СССР, приза ЮНЕСКО «За честную игру».

В 2010 году Федор Конюхов стал иподиаконом, а 23 мая этого же года его привели сан священника в запорожском Свято‑Никольском храме.

Сегодня отец Федор не устает путешествовать, правда, уже не в качестве ученого или спортсмена, а миссионера.

Что касается личной жизни, то он женат во второй раз. Его первой женой была Любовь, которая нынче живет в США. А второй и последней супругой Конюхова стала Ирина, профессор и доктор юридических наук. Воспитывают двоих детей с предыдущего брака и одного общего ребенка – сыновей Оскара, Николая и дочь Татьяну.

Федор Конюхов интересные факты

• Первую свою экспедицию он совершил в возрасте 15 лет. Федор на весельной лодке переплыл Азовское море. Всего он осуществил больше 50 экспедиций, участвуя в гонках на собачьих упряжках и четырежды путешествуя вокруг света.
• Он является первым россиянином, который выполнил программу «Большой Шлем» (обойдя Южный полюс, Северный полюс, Эверест). И был первым путешественником, достигшим 5 полюсов планеты — Южный географический, Северный географический, Полюс относительной недоступности в Северном Ледовитом океане, Полюс высоты (Эверест) и Полюс яхтсменов (мыс Горн).
• Кроме того, что Конюхов занимается писательской деятельностью, он еще пишет стихи и музыку для органного исполнения.
• Также он отлично рисует – его картины выставляются на родине и за рубежом.
• В 1983 году его приняли в Союз художников. В этой организации он был самым молодым членом данной организации.
• В 2010 году Федора Конюхова посвятили в священники на родине, а Украинская православная церковь отметила его орденом за труды на благо.

РАЗГОВОР ПО ПЯТНИЦАМ

На прощание он вручил нам по иконке – приложившись губами к каждой:

– Это Николай Чудотворец. Писана по моему эскизу. Такая же в космос отправилась.

Протянул с нежностью. В одной руке Чудотворец держал парусник, в другой – покоренный Конюховым мыс Горн.

В его старой книжке всякий год отмечен событием: “1953. Первый раз услышал запах сена. 1971. Первый раз меня хотели убить. 1977. Первый раз один ночевал в тайге. 1982. Первый раз рисовал обнаженную натуру…”

О Конюхове толкуют разное. Мы шли к нему, вооружившись цитатами. Среди них – реплика знаменитого яхтсмена Виктора Языкова: “Федор – личность уникальная, небеса ему прощали отсутствие профессионализма. Это можно объяснить только одним: он блаженный. Не надо его копировать”.

Вспоминать ее не стали – попав под обаяние Федора Филипповича. И вы бы попали. И вы бы забыли все скверное. У Конюхова прозрачные глаза. Говорят, люди с такими никогда не врут.

Его мастерская неподалеку от Павелецкого вокзала примыкает к часовенке. Бронзовые флотоводцы у входа. Андреевский флаг прямо на дереве. Таблички с именами погибших путешественников.

Сам Конюхов, который в декабре 2010-го был рукоположен в священники, встретил нас в рясе с могучим крестом. В комнатке живописный хаос – рюкзаки, иконы, недописанные картины. Чертежи яхт.

Говорил он, как никто, – будто в масло окуная каждое слово. “Лежить”, “идуть”, “знають”. “Квартирка”, “колбаска”, “опасненько”. Режиссер Кэмерон, опередивший с погружением на дно Марианской впадины, – для него “Камерун”. Мальдивы – “Мальвины”. И ничего с этим не поделать. Всё у Конюхова как-то по-особенному.

В минувший понедельник 60-летний Федор Конюхов улетел покорять Эверест, на который впервые взошел двадцать лет назад.

* * *

– Так как вас называть – отец Федор? Федор Филиппович?

– Федор Филиппович. Если фотографировать будете – рясу сниму. Не надо расписывать, что я священник. Мы занимаемся путешествиями. Спортом. Правильно?

– Ну да.

– Если б вы были из православной газеты – пришлось бы у Владыки брать разрешение на интервью. А что касается экспедиций – тут я никого не спрашиваю.

– Вы отправляетесь на Эверест. И, кажется, года два в России не появитесь?

– Может, два. Может, больше. Вся моя жизнь – сегодня приехал, завтра уехал. Я уж позабыл, как выглядит Красная площадь! На днях вспоминал – какая же она? Лет десять там не был.

– А в Мавзолее?

– Еще пионером, в 60-е.

– Недавно вы медкомиссию проходили. Никаких неожиданностей?

– Пока нет. Дай Бог. А то могли бы на Эверест не пустить. Он больных не прощает. Китайцы требуют справку у всех, кто старше шестидесяти.

– Вы как-то обмолвились, что каждый день пробегаете 54 километра.

– Времени нет столько бегать. Ежедневная у меня лишь молитва. Но когда бегу – укладываюсь в 7 часов 10 минут. Это не сильно быстро. Так, рысцой.

– Много людей вашего возраста покорили Эверест?

– Человека три. Я там впервые побывал в 1992 году. Поднимался со стороны Непала, Гималаев. А теперь пойду со стороны Тибета. Меня часто спрашивают: “Зачем тебе это? Какие цели, задачи?”

– Что отвечаете?

– Да просто люблю я Эверест! Соскучился по нему. Двадцать лет назад я был спортсменом, а сейчас все иначе. Нравится – иду. Не нравится – я бы не пошел. Такой возраст, что подчиняюсь одному Господу Богу. Телевизор у меня не выключается – смотрю день и ночь документальные фильмы про Эверест.

– Настраиваетесь?

– Да. Вот этот фильм про команду новозеландского гида Рассела Брайса. Он мой ровесник, 11 восхождений на Эверест.

– В сентябре на верблюдах пересеку пустыню Гоби с востока на запад. Две с половиной тысячи километров за восемьдесят пять дней. Будет у нас с товарищем из Южной Кореи шесть верблюдов. На двух – мы, еще четыре с поклажей. В апреле 2013-го отправлюсь на собаках к Северному полюсу.

– Масштабно.

– После этого, надеюсь, за три месяца пройдем всю Гренландию с севера на юг. Так делал великий японский путешественник Наоми Уэмура. А осенью на весельной лодке поплыву через Тихий океан.

– Десять лет назад на весельной лодке вы пересекли Атлантический океан. В чем разница?

– Прежде лодка была семь метров, сейчас – десять. Атлантический маршрут три тысячи миль, Тихий океан – восемь тысяч. Тогда управился за сорок шесть дней, в Тихом буду плыть сто шестьдесят. Если не отыщется генеральный спонсор, лодка пойдет на частные средства моих друзей из Челябинской области.

– Что за друзья?

– Путешественники-любители. Романтики. А экспедицию на Эверест финансирует Современный гуманитарный университет, там замечательный ректор. 76 лет, геолог по образованию. Сам подняться уже не может – так решил меня поддержать. Деньги даются под научную программу – им интересно, как будет себя чувствовать мое сердце. Обвесят датчиками, и вся информация автоматически начнет поступать в университетскую лабораторию.

– В чем коварство Эвереста?

– Все горы коварные. Эверест нужно уважать. Как в Святом Писании: “Если ты находишься здесь телом, но не находишься духом – сие бесполезно”. Когда забивал крючья в эту гору – до меня дошло: надо созреть духовно, чтоб молотком по нему стучать. Чтоб у тебя было право вбивать крюк в Эверест.

– Эверест – он живой?

– Конечно. Весь мир живой. Раньше мне, молодому, было сложно путешествовать. Слишком много тщеславия. С трудом переносил одиночество. Попробуйте провести сто дней без общения. Или двести, как в первых моих кругосветках. Не было ничего тяжелее одиночества! А сегодня я понял: нету на земном шаре одиночества. На Земле все живое. Тот же океан – в нем киты. Горы живые. Пустыня. В пустыне с тобой Господь Бог. И святые, которым молишься.

– Мы-то думали, вы после ста дней одиночества с веслом начинаете разговаривать.

– Никогда такого со мной не было. Я с детства верующий, чувствую Божье присутствие. Что ж мне с веслом говорить? Это вопрос настроя. Если б меня забросили в океан неизвестно на сколько – крыша и впрямь могла поехать.

– Как настраиваться?

– Я всегда настраивался на большее. Вот сооружали мне первую весельную лодку – я готовился к ста дням в океане. Хоть было предчувствие, что управлюсь дней за семьдесят. А пробыл сорок шесть. С яхтой точно так же. Я же знаю – земной шар крутится, в нем двадцать семь тысяч миль. За двести дней закрою круг и вернусь к людям. Всё!

– Вы писали в дневниках, что временами подкрадывалось безумие.

– Бывало. Но борешься, уходишь от безумия… Дневники – вещь откровенная, потому и написал.

– А водочку вы пьете?

– Не-е, она горькая. Мне бы что-нибудь сладенькое – шампанское, вино. В экспедиции обычно беру коньяк, разведенный со спиртом, и добавляю мед – чтоб послаще было. А сейчас обязательно в дьюти-фри куплю по бутылке коньяка и виски. В Катманду опасненько – грязь кругом, антисанитария. Перед завтраком непременно стопочку употребить надо. Я и в Эфиопии так делал.

– Если высоко в горах накатить – наверное, со стопки унесет?

– Там уже никто не пьет. Даже воду еле-еле в себя вливаешь. А она противная-препротивная, тебя выворачивает. Про еду на такой высоте и говорить нечего. Кислорода не хватает – и организм отказывается принимать пищу. Она не усваивается – камнем лежит. Поэтому, когда идешь на последний штурм, возьмешь с собой конфетку про запас, и всё. Я вообще-то человек закаленный, неприхотливый. Когда в 1989-м шли к Северному полюсу и закончились продукты, снег кушал! Убеждал себя, что есть в нем какие-то питательные вещества. Опять же все от настроя зависит. По молодости я и морскую воду пил.

– Фу, какая гадость.

– Так полезная! Витамины! От одной и той же пищи, как и от дистиллированной воды, устаешь. Хочется разнообразия. В долгом путешествии глоток-другой морской воды не повредит. Можно и в суп добавить.

* * *

– Говорят, на Эвересте много трупов.

– Он ими завален. Тела не разлагаются – превращаются в мумии, усыхают от солнца. Лежат почерневшие. На Эвересте тепла нет, летом минус 20, зимой – минус 40. Никаких мух.

– Что ж тела не снимают?

– Это так сложно – вы не представляете! Необходима специальная экспедиция, колоссальные деньги. Человек сам едва поднимается – а еще кого-то тащить на себе?

– Вы опытный. Сразу понимаете, из-за чего этот альпинист погиб?

– На Эвересте гибнут из-за сердца. Дыхалка, отек легких.

– Срывается мало кто?

– Да, срывы – редкость. Такой маршрут, что идут профессионалы. В какой-то момент начинается то, что альпинисты называют “зоной смерти”. На высоте восемь – восемь с половиной тысяч метров не знаешь, как поведет себя организм. Пойдешь раньше времени, не акклиматизировавшись, – плохо. Пересидишь – тоже плохо.

– Как правильно?

– Больше двух суток на высоте находиться не стоит. Единицы выдерживают около четырех. Я, кстати, встречался с нашей альпинисткой, вернувшейся с Эвереста. Фамилию называть не буду. Спросил: “Почему бы тебе не стать первой женщиной в России, поднявшейся на 14 восьмитысячников?” Она усмехнулась: “Федор, я раз поднялась – и некоторых друзей в записной книжке уже смутно помню. А через 14 восхождений перестану узнавать мужа и детей…”

– Шутила?

– Нет. При недостатке кислорода клетки головного мозга отмирают. А на восьми тысячах метров и выше с кислородом беда. Голова немножечко “плывет”, и проблемы с памятью после Эвереста – обычная история.

– Вы тоже на себе почувствовали?

– Разумеется. Постепенно все восстанавливается – но не до конца. Имена помнишь, а вот стишки какие-то забываются напрочь. Вообще на Эвересте очень тяжелый воздух. Невкусный. Идешь на яхте в океане или на лыжах к полюсу – хоть Северному, хоть Южному – и дышишь полной грудью! Воздух свежий, чистый! А в горах пахнет смертью. Не буквально, конечно – при подобной температуре трупный запах исключен. Просто обстановка такая, мертвых вокруг много…

– На ваших глазах люди гибли?

– Не раз. Часовенку рядом с мастерской я построил в память о моих погибших друзьях – моряках, альпинистах, путешественниках. Там перечислены тридцать две фамилии. Я всегда молюсь за них, за тех, кто отправляется в новые экспедиции. Все в руках Бога. К примеру, стоим вдвоем, между нами меньше метра. Вдруг с обрыва летит камень, который оба не видим. Он попадает в товарища – и тот умирает. А у меня ни царапины. Думаешь: “Почему он, а не ты? Чем я лучше? Ничем! Наоборот, он красивее, моложе, сильнее, детишек у него больше…” Как погиб Валера Кондратко? На Чукотке после экспедиции зашел последним в самолет, закрыл дверь и сел на ближайшее кресло. “Кукурузник” перегрузили так, что он рухнул сразу после взлета. Хвостом ударился о лед. Ни летчики, ни остальные пассажиры не пострадали. А Валере ручка от двери вошла в висок.

– Судьба.

– Человек был удивительный! О космосе мечтал. Готовился в отряде космонавтов… Или Саша Рыбаков. Та экспедиция к Северному полюсу складывалась мучительно. Авиация не поддерживала, все тащили на себе. Наступил день, когда еда кончились. Тогда впервые по-настоящему ощутил, что такое голод. Вот и кушал снег. А организм Саши не выдержал. Он умер у меня на руках. Я обнял его, замерзающего, пытался как-то согреть. Но был уставший, сморило. Просыпаюсь – Саша мертвый.

– Экспедицию прервали?

– Нет. Пошли дальше. И дошли! А тело забрал самолет… Или взять наше восхождение на Эверест с Женей Виноградским в 1992-м. Поднялись на восемь тысяч метров – погода испортилась. Спустились обратно. Через неделю новый подъем. А за это время там все наши палатки ветром унесло. Ставить новые не было сил. Экспедиция оказалась на грани срыва. Но тут разглядели единственную палатку, которая чудом уцелела. Когда забрались в нее, поняли причину “чуда”.

– И что за причина?

– Палатка принадлежала испанскому альпинисту. Он умер – и так прижал телом, что ветер сорвать ее не мог. В этой палатке провели восемь часов. Облокотились на труп – и вспоминали всю свою жизнь, гадали, удастся ли вернуться домой. Периодически толкали друг друга в бок: “Не спи!” Спать нельзя – велик риск не проснуться. При подъеме на Эверест считается, что погибает каждый третий. Говорю Жене: “Может, этот испанец и есть третий – который уже погиб за нас?” Наверное, так и было. Все прошло удачно. И 11 мая 1992 года в 13.15 мы стояли на вершине.

– Был на Эвересте хоть один священник?

– Не знаю. Владыка Иосиф, мой начальник, спросил: “Там будут твои чада?” Да, отвечаю. “Значит, и ты должен идти. У подножия Эвереста их благословлять. А раз они идут на вершину – и ты отправляйся наверх”. В моем роду много священников. Я сам учился в духовной семинарии и мечтал священником стать. Думал, годам к 50 это произойдет, но оттягивал, оттягивал – и стал в 58.

– В декабре вам исполнилось 60. Верите?

– Не верю! Кажется, что мне лет под триста!

– Смотрю, что успел за эти годы, – ну разве к шестидесяти столько можно? Не вмещается! И как-то запало мне в голову число триста. Вот оно подходящее.

– Пенсию оформили?

– Да, как положено. В метро бесплатно прохожу. Пенсия моя – 6355 рублей.

– Что-то маловато.

– Мне дополнительные “московские” не платят. Я же в двух институтах на полставки работаю, профессор. В транспортной академии преподаю безопасность судового мореплавания. Если уволюсь – буду тысяч девять получать.

– По Москве на метро передвигаетесь?

– Да, так удобнее. Хотя машина есть.

– Какая?

– Патриотичная. УАЗ-“Патриот”. Дают знакомые из дилерской компании. Через два года возвращаю. Но сам за рулем редко. Меня и в Москве-то почти не бывает.

* * *

– Когда-то вы планировали на 2012 год погружение на дно Марианской впадины. Но кое-кто вас опередил.

– Я за Камеруна порадовался…

– За Джеймса Кэмерона, режиссера?

– Ну да, Камеруна. Нестандартный такой человек. На батискаф ушло семь лет и семь миллионов долларов. Адекватная сумма. Это в России предела нет – если б затеяли проект, начали бы со ста миллионов… Я сидел и думал: наш бы Бондарчук не погрузился. А Камерун и за собственные деньги построил бы.

– После “Аватара”-то Кэмерон что угодно построит.

– И у нас могли бы построить. Что такое – семь миллионов? А батискаф его, по-моему, из угле-пластика. Легкий, маленький. На торпеду похож.

– Вы “Аватар” смотрели?

– Да. Мне как художнику нравится. Я все фильмы смотрю глазами художника. Сюжет не имеет значения – мне интересно, как поставлено. Какая картинка. Как смонтировано. Какие краски. Вот гляжу на Пикассо – меня не все трогает. Или Николай Рерих.

– Что Рерих?

– Очень люблю его как художника, писателя, путешественника. Но философия Николая Константиновича меня не трогает.

– Так ваша затея с Марианской впадиной жива? Или после Кэмерона и не хочется?

– А для меня не важно сделать что-то первым. В Марианской впадине побывало пока три человека. Вот было бы здорово, если б Камерун на Луну полетел! Уверен, осилил бы. Причем полетел бы именно частным образом – как сделал это с Марианской впадиной. Я вам вот что хочу сказать. В 70-80-х годах одиночек всерьез не воспринимали. Твердили, такой человек не вписывается в наш образ жизни. Или его в психушку стоит забрать. Все изменил Уэмура.

– Как?

– В 1978-м открыл эру одиночек. Доказал: одиночка способен делать то, что не сделаешь командой. Один поднялся на Эверест, один шел к Северному полюсу. Весь мир ему поражался. Но долго никто не решался повторить. Только в 1986-м француз Жан-Луи Этьенн один добрался до Северного полюса. А в 1990-м пошел уже я.

– Легенд про вас много. Кто-то считает, – вы небогатый человек. Кто-то думает, что Федор Конюхов – миллионер.

– Я очень богатый! Я позволяю себе то, что мало какой миллионер позволит. Это огромное богатство. Сижу и думаю – через несколько дней увижу Эверест! Потом пойду на собаках по пути Уэмуры, моего милого учителя и идеала! Дальше поплыву через весь Тихий океан! Сидел у меня как-то один губернатор, миллиардер. Камерун по сравнению с ним – ничто. Что-то говорил: “Мы тоже будем спускаться…” А я вижу – никуда, дорогой мой, спускаться ты не будешь. Деньги тебя захлестнули, семь миллионов на мечту не отдашь.

– Жалко вам таких людей?

– Да. Думаю: так всю жизнь и проболтается. Вот был у меня Зеленин, бывший тверской губернатор. Олигарх. В то время мог построить яхту, о которой я мечтаю, – чтоб обойти вокруг света за восемьдесят дней, поставить мировой рекорд. Сделать Россию океанской державой. Речь шла всего-навсего о 10 миллионах евро.

– При чем здесь Зеленин?

– Он тогда был президентом федерации парусного спорта. Не сделали. Сейчас он и не президент федерации, и не губернатор. А Камерун сделал! Как не уважать такого человека?! Вот вы, ребята, наведываетесь к олигархам наверняка чаще меня. Наведываетесь?

– Случается.

– В домах на Рублевке нет счастья. И не может быть. Богатство – это скука. Я за этих людей молюсь. Как в Священном Писании сказано: “Молитесь за обижающих, проклинающих и ненавидящих вас”. Меня не обижают и не проклинают. Так что за них тем более надо молиться.

– Вы ведь брали в напарники богатых людей – на коммерческой основе.

– Есть такое. Но это друзья. Вот стоит у меня яхта в Австралии, она прошла Антарктиду. Понятно, нужно перегонять в Европу и ремонтировать.

– Дорого?

– 130 тысяч долларов. Так я собрал друзей из среднего бизнеса, восемь человек скинулись по 15 тысяч. Поплыли, вместе прошли мыс Горн. И один сказал мне: “Я так счастлив – все это увидел! А до этого был на Мальвинах…”

– Мальдивах.

– Да. Был на Мальвинах с женой. Я засмеялся. Он кивнул: “Правильно, Федор, смеешься. Две недели мы отдыхали, те же деньги потратили, и все время в ссорах…”

– Смешно.

– А иначе на Мальвинах нельзя. Чтоб с женой две недели – и не ссориться. Человек от безделья начинает маяться. А мои экспедиции недорогие. Выйдем на улицу – стоят такие джипы! Они побольше, чем весельная лодка стоят! А что такое – джип? Ударили его разок, разбили – и всё. Нету джипа.

– Золотые слова. Вы однажды сказали, что из каждой экспедиции возвращаетесь с долгами.

– Экспедиция не может быть без долгов. Например, академия платит китайцам за мое восхождение. Но туда приеду, и начнется – фонарики, батарейки, продукты… Никакой зарплаты от спонсора мне не надо. Это грех – за Эверест получать премии или медали. Сам Эверест или мыс Горн – уже награда. Так и накапливаются долги.

– Загранпаспорт меняете ежегодно?

– Вот это смешная история. У меня недавно сорвалась любопытная экспедиция в Индию. Собирались проехать через дом Рериха, лже-могилу Иисуса Христа в Кашмире. Возвращается паспорт из индийского посольства – всем открыли визу, кроме меня. Нет, говорят, места, куда ставить. Паспорт еще годен, а страницы все использованы. Парни улетели, я остался.

* * *

– Со спонсорами вы работаете виртуозно. Отказы редки.

– А я вас научу. В 70-х зашел в рыбный порт Находки. Что-то просил на экспедицию. Передо мной другой проситель. Директор его спрашивает: “Ты на чем приехал? Какая машина?” – “Японская” – “А у меня советская. И еще должен тебе помогать. Вон Федор денег хочет – так пешком явился…”

– Разумно.

– Я это запомнил. Если просишь деньги на экспедицию – не стоит выделяться. Да и посмотрите – вокруг меня разве роскошь? Я живу не ради своего блага – ради экспедиций. Ради мечты. Ради идей. Без этого не смогу. Для чего тогда жить? Чтоб иметь машинку, квартирку, колбаску, пивцо? Одну и ту же работу с девяти до шести? Господи, какая скука! Я всегда живу будущим. Будущей экспедицией, будущей встречей с друзьями. Будущими картинами. Книгами. Планами. Прошлым жить не люблю: “А вот помнишь… А вот было…” Мне это уже не интересно. Ну было и было. Лучше подумать о том, что впереди. Мне даже картины больше всего нравятся те, которые еще не нарисовал. Но они созданы у меня в голове. Нарисовал – значит, высказал себя. А тут ходишь, размышляешь, предвкушаешь, в любую секунду можешь что-то поменять. Так же и с экспедициями.

– У вас семья, детишки. От жены упреков не слышите?

– Никогда! Разве что перед очередной экспедицией скажет: “Плохо, что ты снова надолго уезжаешь”. Ирина – доктор наук, профессор. С голоду мы все-таки не умираем. Я в двух местах преподаю, пишу картины, плюс пенсия. А особняк мне ни к чему, из любого подвала могу сделать мастерскую. У меня прежде и был подвал, хоро-о-шенький…

– Почему распался ваш первый брак?

– Люба с 90-х годов живет в Америке. Городок Беллингхэм – побратим Находки. Она тоже художник, у нее своя галерея. Вышла замуж за богатого человека. В те годы многие уезжали за границу. И мне предлагали остаться в США, Австралии. Однако я себя вне России не представляю. Сами посудите – ну какой из меня американец? Или австралиец? К тому же охватывает жуть от одной мысли, что умру за границей. Не знаю, задумывается ли об этом моя первая жена? А мне действительно страшно, что снесут на погост в чужих краях. Пусть буду на паперти сидеть – но на родной земле. Где жили мои предки, люди верующие, православные. Я совсем не против других религий. Не человек их создавал – так, видимо, угодно Богу. Потому что была бы на свете одна-единственная религия – люди пошли бы вразнос!

– Вы полагаете?

– Конечно! Не было бы сдерживающих факторов. Представьте – стали бы все христианами. Да мы бы так распоясались! А чтоб этого не случилось, Господь и болезни посылает. Ох, что без них люди творили бы! Ели бы все подряд, дрались бы, воевали… А болезни усмиряют нас в своих грешных желаниях.

– Мощи Андрея Первозванного и сейчас с вами?

– Они всегда со мной. Вот здесь, внутри креста. Крест, между прочим, особый – Николая Конюхова. Брата моего деда, он был священником. В 1918 году большевики замучили его до смерти. Сперва на морозе обливали водой, а после пустили пулю в лоб. Крест сорвали – наверное, думали, в мощевике какие-нибудь ценности спрятаны. Родственники сохранили – и мне передали. Видите, раньше большие кресты носили – нынче делают поменьше. Священники жаловались – дескать, тяжело носить. Прежде почему-то этого не боялись, не тянул крест…

– Вас трудно представить без бороды. Когда в последний раз ее сбривали?

– Лет в 25. Требовалась новая фотография в паспорт. А при советской власти для этого обязательно приходилось сбривать бороду. В семейном архиве сохранился снимок – годовалый Оскар, и я без бороды. Сын смеется: “Хоть увидел, какой у тебя подбородок”.

– Самый известный человек, который покупал вашу картину?

– Боб Хоук, премьер-министр Австралии. Тут вопрос в чем – мои картины покупают обычно коллекционеры. А коллекционер знает искусство, он не переплатит. Ты много попросишь – он посмеется: “Говори-говори, да не заговаривайся…”

– Премьер к вам сюда приезжал?

– У меня были выставки в Австралии.

– Что выбрал?

– Графика, северная работа. Или склон Эвереста, не помню… Давным-давно на выставке в Канаде подошел ко мне один из вице-президентов компании “Макдональдс”: “Картины мне нравятся, но хотелось бы посмотреть ваши наброски. Дорожная тетрадь сохранилась?”

– И?..

– Был у меня дневничок с набросками. Вот он, глядите. Папиросная бумага. Купил в Катманду, на Эверест с ним забирался. Увидел яка – нарисовал. Вот описываю, как мост переходим, градус такой-то… Канадец листал-листал, потом воодушевился: “Покупаю!” И так мне жалко стало этот альбомчик, что не продал. Даже торговаться не пожелал. Да и сколько за него дал бы? 500 долларов, 800?

– Рекорд – за сколько ушла ваша картина?

– 7-8 тысяч евро. Последнюю работу выставили на аукционе за полторы тысячи долларов, а продали – за 90 тысяч рублей. На эти деньги я приобрел снаряжение для Эвереста. Как раз хватило.

– Что за картина?

– Гора Аконкагуа. Человека, далекого от искусства, мои картины не тронут. Его интересует другое. Например, эту картину начал писать у подножия Аконкагуа, потом ее везли погонщики мулов. Она вся потрепанная. Рамы нет. Нужна такая картина человеку с Рублевки?

– Обижаетесь, если не хотят вашу экспедицию финансировать?

– Никогда! Сын подтвердит. Значит, что-то мы неправильно делаем, если людям неинтересно. Мертвый проект – и двигать его бесполезно.

– Восемьдесят дней вокруг света под парусом – проект не мертвый?

– Не удается пока яхту построить. Выходит, страна не созрела. Как и с Марианской впадиной. Вот мои французские друзья на тримаране обошли вокруг света за сорок дней – я радуюсь за человечество. Как Уэмура говорил о самом себе – “расширяю планку человеческих возможностей”. Я шел к Полюсу – ох, как мне было тяжело. Упаду, сил никаких, надо мной небо все в звездах – и думаю: “А Уэмура тринадцать лет назад дошел. Он был первый, и снаряжение хуже…” Встаю и шагаю дальше.

– Небо в звездах. Как романтично.

– Помню, в 50-е запустят спутник в космос – а бабушка моя восклицает: “О, масло полетело”. По радио передали – масло на орбиту вывели. Проверяли, что с ним станется. И бабушка решила: раз в магазинах его нет – в космосе будут выращивать. Недавно об этом вспоминал.

– Был повод?

– Шел на яхте вокруг света. У меня GPS, лежу, изучаю свои координаты – и думаю: “Э-э, бабушка, не права ты была. Правильно мы делали, что масло в космос запускали”. За счет космоса я и с Эвереста буду по спутниковому телефону разговаривать.

– Где самые красивые закаты?

– Очень красивые в пустыне, полярных льдах, Антарктиде… На том же Эвересте. Часто было желание, как у художника, – остановить мгновение. Да и в Москве красивые – но мы этого не видим, заняты другим. В первых кругосветках мне закаты пропускать было никак нельзя.

– Почему?

– Только по ним погоду предсказывал на следующий день. Как солнце сядет – такая и будет. До сих пор по привычке смотрю, проверяю тот прогноз погоды, который мне прислали.

* * *

– С сомалийскими пиратами сталкивались?

– Бывало. Первый раз – когда с Сейшельских островов перегоняли яхту Вадима Цыганова, мужа и продюсера певицы Виктории. Сопровождал нас военный корабль, плюс на борту было три морских пехотинца с оружием. Но пираты, которые сейчас фактически весь Индийский океан держат в страхе, все равно попытались взять яхту на абордаж.

– Как это происходит?

– Военный корабль не может идти прямо рядом с нами. Двигатель греется. У нас-то скорость 5-6 узлов, у него – в два раза больше. Поэтому он обгонит миль на десять, поворачивает, возвращается. Так кругами и ходил. Причем до Омана нам никак не могли перекинуть на борт пехотинцев – были сплошные шторма. Пересадили, когда зашли в порт на ремонт. У них с собой автоматы, ручной пулемет и “мухи” – гранатометы. И вот, в два часа ночи командир корабля по рации сообщает: “Федор, видишь пять точек на локаторе? К вам приближаются”. А у меня локатор маленький. Присмотрелись – действительно. По одну сторону с ревом несутся три катера, по другую – два. А корабль, как назло, далеко-о-о. Но оттуда начали стрелять трассирующими пулями – чтоб привлечь внимание пиратов.

– А пехотинцы?

– Они тоже палили из пулемета и гранатомета. Но закон запрещает им сразу стрелять в людей. Даже в пиратов. Сначала нужны предупредительные выстрелы. Вот они и долбили поверх голов. Правда, делали это с такой яростью, что за пару минут всю палубу завалило гильзами.

– Пираты отвечали огнем?

– Воздержались. Увидев, что на них огрызаются, развернулись и ушли. Второй раз видел их в Эфиопии, которая граничит с Сомали. Мы шли по пустыне на верблюдах в сопровождении шестнадцати вооруженных человек. Среди них двое – из охраны эфиопского президента. Мужички там простые, если что – тут же бьют на поражение. Никаких предупредительных выстрелов. Поэтому сомалийцы соваться к нам быстро раздумали.

– Животные вас атаковали часто?

– Не без этого. Тяжелее всего пришлось в 2009-м, когда в Монголии укусил клещ.

– Энцефалит?

– Еще хуже – боррелиозный. Целый месяц лечился. Был на грани. Но снова обошлось.

– Кирсан Илюмжинов рассказывал нам, как встречал инопланетян. Вы – не встречали?

– Думаю, Илюмжинов действительно их видел. Но он буддист. А я – православный. Считаю, все, что нас окружает, создано Богом. Включая НЛО и прочие явления, которые пока не разгаданы. Ничего, придет время – все узнаем. Вот лет двести назад люди понятия не имели, что такое молния…

– Из последнего – что поразило вас?

– В 2010-м патриарх эфиопский отвез меня в уникальный храм. Он без крыши – но ни одна капля дождя туда не попадает. Триста километров от Аддис-Абебы, горная долина. Стоит с XIII века, а прежде на этом же месте были другие храмы, самый древний – еще до нашей эры. Вот как объяснить? За стеной льет как из ведра, а внутри – сухо. То ли место намоленное, то ли изначально по какой-то причине осадков там никогда не бывает. Люди увидели – и решили именно на том участке земли построить храм. Где грань этого чуда? Впрочем, много рассуждать на такие темы ни к чему.

– Почему?

– Люди по-разному воспринимают. Вот Илюмжинов решил рассказать откровенно о контакте с инопланетянами – а некоторые смеются. Хотя, уверен, кто-то об этом даже больше знает – но молчит.

– Вы же знакомы с бывшим президентом Калмыкии?

– Да, встречались во время экспедиции на верблюдах по Великому шелковому пути. Прилетаем в Элисту, нам говорят: “В четыре утра – на прием к Илюмжинову”. Я подумал – ослышался. Уточняю: “В четыре часа дня?” – “Нет-нет, утра”.

– Оригинально.

– Ладно, в гостинице завели будильники, приехали, – а в приемной полно народа! Ждут Кирсана Николаевича. Нас увидел, проводил к себе, чаем напоил. Рассказывал: “В восемь утра прилетит самолет – и отправлюсь в Англию”. Оказывается, для него это стандартный график. Мог всю ночь людей принимать, а утром куда-то улететь. Думаю: “Когда ж он спит?!”

– По словам Илюмжинова, четырех часов сна ему хватает. А вам?

– Не всегда. Хотя тоже сплю мало. Ложусь не раньше двенадцати. С двух до четырех просыпаюсь, чтобы помолиться. Дома к этому давно привыкли. Потом прикорну, а часов с шести – уже на ногах.

Юрий ГОЛЫШАК, Александр КРУЖКОВ