«И тут Индийская страна, и простые люди ходят нагие, а голова не покрыта, а груди голы, а волосы в одну косу заплетены, все ходят брюхаты, а дети родятся каждый год, а детей у них много. Из простого народа мужчины и женщины все нагие да все черные. Куда я ни иду, за мной людей много - дивятся белому человеку» (Афанасий Никитин. Хожение за три моря).

Вторая половина XV в. стала решающим моментом для объединения русских земель в централизованное государство, происходившего на фоне окончательного освобождения от монгольского владычества и при постоянном давлении с запада. Значительно усилившаяся Москва, постепенно распространившая свою власть на окружавшие княжества, главным образом северные и восточные, не собиралась останавливаться на достигнутом. А главным соперником Москвы в борьбе за первенство была не раскинувшаяся от Балтики до Урала Новгородская республика, помышлявшая всего лишь о независимости, а расположенное под боком небольшое, но своенравное Тверское княжество. Время от времени тверские князья замирялись с московскими и помогали последним одолеть кого-нибудь - например, новгородцев, но затем снова порывали с Москвой и в поисках союзника против нее заигрывали сначала с Ордой, а позже с Литвой.

Однако борьба эта не носила характера постоянной конфронтации - с регулярными боевыми действиями, наступлениями и массовыми разрушениями. На экономической жизни княжеств, в частности на торговле, она если и сказывалась, то в малой степени. Развитие городов, торговли и рост купечества, подорванные монгольским нашествием и возобновившиеся уже в начале XIV в., привели к выделению купеческих братчин - богатых и влиятельных групп «гостей» (так на Руси именовали купцов, торговавших с другими городами и странами) в Новгороде, Москве, Твери, Нижнем Новгороде и Вологде.

Летом 1466 г. из Твери в далекое плавание вниз по Волге отправились два купеческих судна: их путь лежал на Каспий, или, как его называли в старину, - Дербентское море. Главой каравана был Афанасий Никитин (строго говоря, Никитин сын, т. е. Никитич) - по всей видимости, человек бывалый, походивший и поплававший немало. С первых дней путешествия Афанасий начал вести дневниковые записи. Из них видно, что волжский путь был ему хорошо знаком. Караван проследовал мимо Калязина, Углича, Костромы, Плеса, а в Нижнем Новгороде остановился надолго. Здесь купцы ожидали караван посла Ширвана (историческая область на юго-западном берегу Каспийского моря): тот возвращался из Москвы на родину. Тверичи решили присоединиться к нему: плыть дальше по Волге было небезопасно из-за татар, а с посольством казалось как-то надежнее.

Без особых проблем купцы с посольством прошли Казань, миновали почти все татарские земли, но в одном из рукавов волжской дельты на них напал отряд астраханских татар. Купцы в то время умели многое, в том числе и оборонять свое добро. Завязался бой. Они проскочили бы, да, на беду, одно судно застряло на мели, а другое на рыболовном езу (плетне). Татары разграбили их и захватили в плен несколько человек. Двум судам, в том числе большому посольскому, на котором находился Афанасий и еще десять купцов, удалось выйти в море. Здесь их подстерегало еще одно несчастье: налетела буря, и меньшее судно выбросило на мель близ Тарки (ныне Махачкала). Местные жители, кайтаки, купцов захватили в плен, а товар разграбили. Афанасий же добрался до Дербента и сразу начал хлопотать об освобождении пленных и возвращении товара. Через год людей отпустили, но товар не отдали.

Купцы вернулись на родину. Лишь немногие - те, что брали для торговли товары в долг, - отправились кто куда в поисках возможного заработка: возвращение домой без средств означало бы позор и долговую яму. А что же Афанасий? Он пошел на юг, к Баку. По одной из версий, он тоже брал товары в долг и не хотел попасть в яму. По другой, Афанасий никому ничего не задолжал, но все равно решил с пустыми руками не возвращаться. Из Баку в сентябре 1468 г. он отплыл в персидский Мазендеран и провел там около восьми месяцев. Затем, перейдя хребет Эльбурс, Афанасий продолжил путь на юг. Постепенно, от города к городу, иногда оставаясь в них на продолжительное время (всего в Персии купец пробыл два года), он дошел до Ормуза - порта на берегу Персидского залива, где сходились оживленные торговые пути из Египта, Малой Азии, Индии и Китая.

Здесь Афанасий услышал, что в Индии очень дорого ценятся лошади. Он купил хорошего коня, сел на судно и через полтора месяца прибыл в индийский Чаул (южнее современного Бомбея). Судя по всему, Индия немало удивила путешественника. Эта страна не была похожа ни на одну землю, виденную им ранее. Удивительным казалось все - и огромные змеи, ползавшие по улицам городов, и скакавшие по стенам и головам жителей орды обезьян, к которым население относилось с почтением, и гастрономические пристрастия этого самого населения, и невероятное количество распространенных здесь религиозных верований… Но более всего поразили купца сами местные жители - темнокожие и совершенно нагие, кроме тех, что побогаче, прикрывавших материей голову и бедра. Зато все, в том числе самые бедные, носили золотые украшения: серьги, браслеты, ожерелья. Впрочем, к наготе окружающих Афанасий быстро привык, а вот обилие золота не давало ему покоя.

Приобретенного в Ормузе коня купцу никак не удавалось продать - ни в Чауле, ни в Джуннаре, уже в глубине страны. Более того, наместник Джуннара силой забрал у Афанасия жеребца. А выяснив, что чужеземец - не мусульманин, наместник поставил его перед тяжелым выбором: либо он принимает ислам и получает назад своего коня, да еще и деньги в придачу, либо остается без жеребца, а сам становится рабом. На счастье Афанасия, в Джуннаре ему встретился старый знакомый Мухаммед, который, узнав о беде русского, просил наместника смилостивиться. Правитель оказался сговорчивым: в свою веру не обратил, не поработил и коня возвратил.

Переждав сезон дождей, Афанасий повел коня в далекий Бидар, столицу огромного государства Бахмани, а затем на ярмарку в Алланд. И все напрасно: продать жеребца не получалось. Вернувшись в Бидар, в декабре 1471 г. он все-таки от него избавился - почти через год после покупки. Из Бидара Афанасий отправился в священный город Парват, где стал свидетелем величественного праздника ночи, посвященного богу Шиве.

Из Парвата он снова возвратился в Бидар, а через год ушел в Каллур - город в алмазоносной провинции, где прожил около полугода.

За три года, что Афанасий провел в Индии, он стал очевидцем многих событий, включая кровопролитные войны, религиозные праздники и многое другое. Огромное впечатление на него произвел праздничный выезд султана: «…с ним двадцать везиров великих выехало да триста слонов… Да тысяча коней верховых в золотой сбруе, да сто верблюдов с барабанами, да трубачей триста, да плясунов триста, да триста наложниц…». Им были собраны ценные сведения и о тех местах, где сам он не побывал: о столице государства Виджаянагар и порте Кожикоде, об острове Шри-Ланка, о большом порте Пегу в устье Иравади, где жили буддийские монахи, торговавшие драгоценными камнями.

Одному на чужбине тяжело, тем более среди людей иной веры. Если не считать таинственного Мухаммеда, близких людей за все эти годы Афанасий не обрел. Ведь случайные знакомые, торговцы да женщины не в счет. Окончательно истосковавшись, он решил возвращаться на родину. Коммерческие результаты путешествия, со слов самого путешественника, оказались неутешительными: «Меня обманули псы-басурмане: они говорили про множество товаров, но оказалось, что ничего нет для нашей земли». В Дабуле, расположенном на западном побережье Индии, купец сел на корабль, идущий в Ормуз.

Из Ормуза он уже знакомой ему дорогой отправился к Каспийскому морю. Пройдя владения Узун-Хасана и задержавшись в его стане, путник двинулся к черноморскому порту Трапезунду, принадлежавшему османскому правителю Мухаммеду II, который в то время воевал с Узун-Хасаном. Афанасия заподозрили в шпионаже в пользу последнего. Его тщательно обыскали и отпустили, но добро «выграбили все». Только поздней осенью 1474 г. (по другим данным - 1472 г.) с большими приключениями он переправился через Черное море и добрался до генуэзской Кафы (ныне Феодосия). Это уже почти дом, здесь слышна русская речь… На этом записи путешественника обрываются. Можно предположить, что в Кафе он провел зиму, а весной отправился на север. Он пошел через земли Великого княжества Литовского, дружественного Твери, но враждебного Москве. Дорогой, не доходя Смоленска, Афанасий умер.

Тетради, исписанные его рукой, попали в Москву, к великокняжескому дьяку Василию Мамырёву, а тот распорядился включить их в летопись. Впоследствии записки путешественника, получившие название «Хожение за три моря», неоднократно переписывались. Это ценный географический и исторический документ, содержащий сведения о населении, хозяйстве, обычаях, природе Индии и других стран.

В «Хожении», как и в самом путешествии, немало таинственного. Почти ничего не известно о самом Афанасии, даже его возраст. Удивительно, что, лишившись товара, он умудрился пройти всю Персию, приобрести дорогого коня, а затем, не сумев сразу продать его, целый год содержать. Кто такой Мухаммед, каждый раз оказывавшийся рядом в трудную для Афанасия минуту и обладавший даром джинна из бутылки отводить от путешественника все беды? В «Хожении», наряду с христианскими молитвами, рассыпаны столь же многочисленные мусульманские. Возможно, оказавшись в неправославной стране, Афанасий был вынужден конспирироваться и следовать местным правилам, однако известно, что свои записки он приводил в порядок уже в Кафе. Еще одна загадка. Таинственной представляется и смерть путешественника.

В поисках морского пути в Индию Христофор Колумб в 1492 г. открыл Америку, а пять лет спустя Васко да Гама положил начало завоеванию Индостана. Афанасий сын Никитин побывал в Индии за 30 лет до португальца и оставил лучшее для своего времени описание этой удивительной страны.

ЦИФРЫ И ФАКТЫ

Главный герой: Афанасий Никитин (Никитич), тверской купец
Другие действующие лица: Посол Ширвана; Мухаммед, покровитель Афанасия; Василий Мамырёв, дьяк
Время действия: 1466-1474 гг. (по другим данным, 1466-1472 гг.)
Маршрут: Из Твери по Волге до Каспия, из Дербента в Индию
Цель: Торговля и, возможно, какая-то секретная миссия
Значение: Лучшее описание Индии в XV в.

Интересные факты из жизни тверского купца и путешественника изложены в этой статье.

Афанасий Никитин интересные факты

1. Афанасий Никитин был первым русским путешественником, который побывал в Персии и Индии. Возвращаясь с этих стран, путешественник посетил Турцию, Сомали и Маскат.

2. Никитин открыл восточные страны за 25 лет до путешествий Васко да Гамы и многих других путешественников.

3. Известные путевые записки Афанасьева «Хождение за три моря», это своенравный справочник, где подробно описан быт, а также политическое устройство стран на Востоке. На Руси данные рукописи были первыми, в которых описывались морские с целью повествования о торговле. Интересно, что автор считал свои записки грехом.

4. Три года путешествий для Афанасия Никитина прошли не зря — он выучил чужеземные языки. В его записках встречаются персидские, арабские и даже тюркские слова.

5. Для ученых до сих пор остается загадкой личная жизнь Никитина. Неизвестно была ли у него жена и дети.

6. Никитин – это вовсе не фамилия путешественника. Тогда фамилий еще не было. Это его отчество, то есть Афанасий, сын Никиты.

7. Он описал Калькутту, Цейлон и Индокитай, которые ранее не были известны.

8. Афанасия Никитин был выходцем из бедной семьи. И главной причиной, по которой он отправился в путешествия – поправить финансовое положение семьи за счет торговли с иностранными купцами.

Афанасий Никитин - известный русский путешественник, купец и писатель. Он вошел в историю как один из первых европейцев, которому удалось совершить длительное путешествие в Персию, Турцию и Индию. Свои удивительные открытия и достижения он описал в книге «Хожение за три моря» – Каспийское, Черное и Аравийское.

Краткая биография

История сохранила крайне мало информации о годах жизни исторического деятеля, благодаря которому на Руси стало известно много интересного о заморских землях. Первые записи с упоминанием купца относятся к периоду его путешествия на Восток.

Известно лишь, что Афанасий Никитин был рожден в середине 15 века в городе Тверь. Его отцом был простой крестьянин, однако Афанасию удалось крепко встать на ноги и начать вести торговлю. В молодом возрасте он успел повидать много стран, где он налаживал торговые связи.

Рис. 1. Афанасий Никитин.

Никитин - это не фамилия, а отчество путешественника, поскольку в те далекие времена фамилий попросту не существовало. Примечателен и тот факт, что тверской купец официально носил отчество, в то время как в Московском княжестве такое право принадлежало лишь представителям высшей знати.

Путешествие Афанасия Никитина в Индию

Весной 1468 года Никитин снарядил два судна, чтобы начать торговлю в новых землях. Его маршрут пролегал через Волгу и Каспий, где на местных рынках особенно ценились дорогие русские меха.

Но под Астраханью корабли были практически полностью разграблены татарами. Разоренные купцы не могли вернуться на родину, поскольку многие из них закупали товар на продажу в долг, и по возвращении домой их ожидала долговая яма. Им ничего не оставалось, как отправиться по свету в поисках лучшей доли.

ТОП-4 статьи которые читают вместе с этой

Взял курс на юг и Никитин: добравшись до Дербента, а после и до самой Персии, купец направился к оживленному порту Ормуз, который был точкой пересечения многих торговых путей Востока.

Рис. 2. Порт Ормуз.

Путешественник узнал, что в Индии особенно высоко ценятся породистые жеребцы. На последние деньги он приобрел скакуна, надеясь выгодно его продать индийским торговцам и разбогатеть. Так в 1471 году Никитин оказался в Индии, которая к тому времени уже была на картах, но по-прежнему оставалась малоизученной страной.

В течение трех последующих лет русский купец путешествовал по Индии. Соскучившись по родине, он запасся индийскими товарами и двинулся в обратный путь. Однако в одном из портов все его товары были арестованы. Перезимовав в Феодосии, Афанасий Никитин вновь двинулся в путь, но весной 1475 года скончался по дороге домой.

Наследие Афанасия Никитина

На протяжении всего путешествия Никитин делал путевые заметки, которые в дальнейшем составили его знаменитую книгу «Хожение за три моря». Это было первое произведение в русской литературе, в котором детально описывалось не само странствие, а деловая поездка, с яркими и живыми описаниями культуры, религии, экономического и политического устройства других стран.

В своей книге Никитин подробно описал быт средневековой Индии. Его несказанно удивлял внешний вид индейцев: цвет их кожи, длинные косы как у мужчин, так и у женщин, практически полное отсутствие одежды и при этом обилие украшений на руках и ногах. Однако и сам путешественник был большой диковинкой - за «белым» человеком в Индии по пятам всегда следовала толпа зевак.

Рис. 3. Средневековая Индия.

Произведение Никитина изобилует мусульманскими молитвами и арабско-персидской лексикой. Учеными не раз поднимался вопрос касательно того, что купец во время своего путешествия по Востоку мог принять ислам. В этом случае по возвращении на родину его ожидала бы лютая расправа за перемену веры.

Начало деятельности Афанасия Никитина

О выдающемся представителе русского народа Афанасии Никитине известно очень мало. Нет достоверных сведений о его рождении (дате и месте), о детских и отроческих годах. Но слава великого путешественника и исследователя заслуженно принадлежит этому смелому человеку.

По некоторым данным, Афанасий Никитин родился в семье крестьянина Никиты. Это значит, что «Никитин» это отчество Афанасия, а не фамилия. Дата рождения также неизвестна. Некоторые ученые датируют ее, примерно, $1430-1440$ годами.

Замечание 1

Известно, что он оставил крестьянский труд и примкнул к купечеству. Вначале он нанимался в торговые караваны, как сейчас сказали бы, «разнорабочим». Но постепенно он завоевал авторитет среди купцов и стал водить купеческие караваны сам.

Начало индийского похода

Летом $1446$ года тверские купцы на нескольких ладьях отправились в далекое плаванье «в заморские страны». Главой каравана купцы поставили Афанасия Никитина. К тому времени он уже имел репутацию человека бывалого, много исходившего и повидавшего. По Волге, игравшей уже в те времена, роль международного торгового пути, суда должны были спуститься к «Хвалынскому морю». Так в те годы называли Каспий.

Путевые заметки Никитина по дороге до Нижнего Новгорода краткие. Это свидетельствует, что путь был ужу не нов. В Нижнем Новгороде купцы присоединились к ширванскому посольству Хасанбека, возвращавшемуся из Москвы.

В дельте Волги караван подвергся нападению астраханских татар и был разграблен. Четверо русских купцов попали в плен. Уцелевшие суда вышли в каспийское море. Но в районе нынешней Махачкалы суда были разбиты во время бури и разграблены местными жителями.

Афанасий Никитин, набравший товар в долг, не мог возвратиться домой. Поэтому он отправился в Баку, который был тогда крупным торговым и промышленным центром. Из Баку в $1468 $году Никитин отплыл в персидскую крепость Мазандеран, где пробыл более восьми месяцев. Он описывает Эльбрус, природу Закавказья, города и быт местных жителей.

Афанасий Никитин в Индии

Весной $1469$ года он прибывает в Ормуз. В Ормузе тогда проживало более $40$ тыс. жителей. Купив в Ормузе коней, Никитин переправляется в Индию. В индийский город Чаул он прибыл $23$ апреля $1471$ года. Лошадей в Чауле выгодно продать не удалось. И Никитин отправляется в глубь страны. В Джуннаре купец провел два месяца. Затем он двинулся еще дальше на $400$ верст в Бидар, Алланд. Во время пути Афанасий Никитин старается как можно больше узнать из жизни чужого народа (обычаи, легенды, верования, особенности архитектуры). Много времени Никитин проживал в семьях простых индийцев. Его прозвали «хозе Исуф Хоросани».

В $1472$ году афанасий Никитин посещает священный город Парват, где описывает религиозные праздники индийцев-брахманов. В $1473$ году он посещает алмазную область Райчур. После этого Нкитин принимает решение о возвращении «на Русь».

Замечание 2

В Индии Афанасий Никитин провел около трех лет. Он стал свидетелем войн между индийскими государствами, дает описание индийских городов и торговых путей, особенностей местных законов.

Путь домой

Закупив драгоценных камней, Никитин в $1473$ году направляется к морю в Дабул (Дабхол). Из этого порта он переправляется в Ормуз. По пути он описывает «Ефиопские горы» (высокие берега полуострова Сомали).

Никитин выбрал путь домой через Персию и Трапезунд к Чёрному морю и далее в Кафу и через Подолию и Смоленск. В Кафе он провел зиму $1474-1475$ года, привел в порядок свои записи и наблюдения.

Весной $1475$ года по Днепру Никитин двинулся на север. Но до Смоленска он так и не добрался. Умер Афанасий Никитин на территории Великого княжества Литовского. Его записи торговыми людьми были доставлены московскому дьяку великого князя Василию Мамыреву.

Значение путешествия Афанасия Никитина

На протяжении последующих двух столетий записки Афанасия Никитина, известные как «Хождение за три моря», неоднократно переписывались. До нас дошли шесть списков. Это было первое в русской литературе описание не паломничества, а коммерческой поездки, насыщенное наблюдениями о политическом устройстве, экономике и культуре других стран. Сам Никитин называл своё путешествие грешным, и это первое в русской литературе описание антипаломничества Научный подвиг Никитина трудно переоценить. До него русских людей в Индии не было. С экономической точки зрения путешествие оказалось не выгодным. Товара, пригодного для Руси, не оказалось. А тот товар, который бы принес прибыль, облагался большой пошлиной.

Замечание 3

Но главным итогом было то, что Афанасий Никитин, за тридцать лет до колонизации португальцами, был первым европейцем, давшим правдивое описание средневековой Индии. В новое время записки Никитина были обнаружены Н. М.Карамзиным в составе Троицкого сборника. Карамзин опубликовал отрывки в $1818$ году в примечаниях к «Истории государства Российского».

Никитин Афанасий (?-1472) первый русский путешественник по Индии, купец. С торговыми целями отправился в 1466 из Твери по Волге до Дербента, пересек Каспий и через Персию достиг Индии. На обратном пути (через 3 года) вернулся через Персию и Черное море. Записки, сделанные во время путешествия, известные под названием Хождение за три моря, содержат сведения о населении, хозяйстве, религии, обычаях, отчасти о природе Индии. Нет биографических сведений о замечательном сыне русского народа Афанасии Никитине, но его путевые записи Хожение за три моря (точное название дневника) не только ценнейший и интереснейший географический документ, но и замечательный литературный памятник. Автор рассказывает историю своих странствований по Кавказскому побережью Каспийского моря, Персии, Индии, Турции, Крыму и югу России. Летом 1466 года купцы из Твери на двух судах отправились для заморской торговли в далекое плавание: они ехали вниз по Волге за море Дербенское, или Хвалынское так в старину называли Каспийское море. Главой каравана избрали Афанасия Никитина, человека бывалого, походившего в свое время по земле. Он взял с собой рукописные книги и с первых же дней стал вести дневник. Караван плыл мимо Калязина, Углича, Костромы, Плёса. Короткие строки дневника говорят, что путь по Волге Никитину был знаком. В Нижнем Новгороде длительная остановка. Плыть по Волге в то время было небезопасно: нападали татары. В Нижнем Новгороде русские купцы присоединились к каравану ширванского посольства во главе с Хасанбеком, возвращавшегося из Москвы на родину. Караван, боясь нападения, плыл сторожко и с опаской. Благополучно миновали Казань и другие татарские города, но в дельте Волги на них напал отряд астраханского хана Касима. Купцы, в то время смелые воины, взялись за оружие. Татары застрелили у нас человека, а мы у них двух застрелили, сообщает Никитин. К несчастью, одно судно застряло на рыболовном езу, а другое село на мель. Татары разграбили эти суда и захватили в плен четырех русских. Уцелевшие два судна вышли в Каспийское море. Меньшее судно, на котором было б москвичь да 6 тверичь, во время бури разбило и выбросило на прибрежную мель близ Тархы (Махачкалы). Жители побережья кайтаки разграбили товар, а людей захватили в плен. Афанасий Никитин с десятью русскими купцами, находясь на посольском судне, благополучно добрался до Дербента. Прежде всего через Василия Папина и Хасанбека он начал хлопотать об освобождении пленных. Хлопоты его увенчались успехом: через год купцы были освобождены.

Но кайтаки не вернули обратно товар:… у кого что есть на Руси, и тот пошел на Русь, а кой должен, а тот пошел куды его очи понесли. Никитин был в числе тех купцов, которые для заморской торговли взяли товар в долг, а потому возвращение на родину грозило ему не только позором, но и долговой ямой. Афанасий пошел к Баку, где на выходах нефтяных газов горели вечные огни, считавшиеся на востоке священными. Город был широко известен своими нефтяными маслами. Эти масла применялись в медицине, употреблялись для освещения, были предметом широкой торговли на востоке. Из Баку, где огонь неугасимый, в сентябре 1468 года Никитин отплыл в прикаспийскую персидскую область Мазандеран. Там он пробыл более восьми месяцев, а затем, перевалив горы Эльбурс, двинулся на юг. Путешествовал Афанасий не торопясь, иногда по месяцу жил в каком-нибудь селении, занимаясь торговлей. Он прошел многие города. А то если городы не все писал, много городов великих. Весной 1469 года он добрался до пристанища Гурмызьского, так он называет Ормуз большой и оживленный порт, где пересекались торговые пути из Малой Азии, Египта, Индии и Китая. Товар из Ормуза доходил и до России, особенно славились гурмыжские зерна (жемчуг). Никитин, описывая город, расположенный на небольшом безводном острове при входе из Аравийского моря в Персидский залив, рассказываете морских приливах; он пишет, что солнце здесь так печет, что может человека съжжет. В этом большом торговом городе насчитывалось до 40 тысяч жителей; о нем тогда на Востоке говорили: Если земля кольцо, то Ормуз жемчужина в нем. Никитин пробыл здесь месяц. Узнав, что отсюда вывозят в Индию лошадей, которые там не родятся и очень дорого ценятся, тверяк купил хорошего коня и из Гурмыза… пошел есми за море Индейское… После более чем двухлетнего пребывания в Персии 23 апреля 1471 года Никитин сел на судно и через шесть недель прибыл на корабле в индийский город Чаул. Индия поразила его. Даже не сама земля, столь не похожая на его родные места, а люди темнокожие, нагие, босые. Лишь у тех, кто побогаче да познатнее, на голове да бедрах фата кусок материи, но у всех, даже и бедных либо золотые серьги, либо браслеты на руках и ногах, а вокруг шеи украшение тоже из золота. Никитин недоумевал: если есть золото, отчего же они не купят хоть какую одежду, чтобы прикрыть свою наготу? Но в Чауле ему не удалось выгодно продать коня, и в июне он отправился через Западные Гаты в глубь страны, за 200 верст от моря, на восток, в небольшой городок в верховьях Сины (бассейн Кришны), а оттуда на северо-запад, в Джуннар крепость, стоящую на высокой горе, к востоку от Бомбея.

В крепость вела узкая тропа. Однако странникам, особенно чужеземцам, в городские ворота вход воспрещен, и жить им приходилось в подворьях, правда, бесплатно. В это же время Никитин лишился своего жеребца. Асад-хан, наместник Джуннара, соблазнился превосходным конем и повелел силой забрать его. Вдобавок, узнав, что жеребец принадлежал иноверцу, Асад-хан вызвал русина к себе во дворец и посулил вернуть жеребца и отвесить тысячу золотых в придачу, если чужеземец согласится перейти в магометанскую веру. А нет так не видать тому жеребца, да и самого продаст в рабство. Хан отвел ему на размышление четыре дня. О днако Никитина спас случай. Как раз в те дни ему повстречался старый знакомец Мухаммед его-то и упросил Афанасий бить челом перед ханом, чтобы в веру чужую его не поставили да так, видно, просил, что за душу тронул. Хан показал, что может быть милостив. И в веру свою переходить не стал понуждать, и даже жеребца вернул. Он провел в Джуннаре два месяца. Теперь уже иными глазами смотрел Никитин на Индию. Шел сюда в надежде взять товар на Русь, да и потом продать его выгодно, ано нет ничего на нашу землю. Дождавшись, как подсохнут дороги после сезона дождей, в сентябре, повел жеребца еще дальше, за 400 верст, в Бидар, столицу бесерменского (мусульманского) государства Бахмани, владевшего тогда почти всем Деканом до реки Кришны на юге, город большой, многолюдный. Затем пошел он дальше в Алланд, где открывалась большая ярмарка и где он надеялся выгодно продать жеребца. Только напрасно на это рассчитывал: тысяч двадцать коней собралось на ярмарке, и Никитину продать своего жеребца не удалось. Но здесь в нем вновь пробудилась пытливость, стремление узнать и запомнить все что можно из жизни чужого народа всякие легенды, обычаи. Дивится Никитин многочисленным праздникам, на которые стекается видимо-невидимо богомольцев. Есть также у Никитина пространная запись легенды о лесном царе обезьян князе обезьяньском, который в случае жалобы обезьян на людей посылает свою рать для наказания обидчиков. Откуда же появилась эта запись? В Индии обезьяны почитались священными животными, им приносили плоды, вареный рис и другую еду; в честь обезьян в Индии строились даже храмы. Об обезьяньском царе сохранился цикл мифов, обработанный в героическом эпосе Рамаяна, где царь обезьян Сугрив и его полководец Хануман являются союзниками и помощниками героя эпоса, царевича Рама. Никитин очень близко познакомился с некоторыми индийскими семьями. Он сообщил им, что он не мусульманин, а христианин и зовут его Офонасий (Афанасий), а не хозе Исуф Хоросани, как его здесь прозвали.

Не скрывая ничего от русского друга, жители рассказывали ему о своей жизни и быте. Путешественник узнал, что религиозные верования у них различные, всех существующих вер 80 и 4 веры. И снова Никитин в Бидаре. За те четыре месяца, что пробыл он здесь, Афанасий лучше узнал жизнь города. Никитин видит теперь то, что прежде от него ускользало, любуется тем, чего раньше не замечал извилистые коридоры дворца султана, чтобы легче было обороняться; изумительно расписанный купол над главными воротами; камень, покрытый витиеватым, рельефным узором: А двор же его люден велми, все на вырезе да на золоте, и последний камень вырезан да золотом описан велми чюдно… Далеко не всяк может попасть сюда: сто сторожей да сто писцов сидят при воротах, расспрашивают всех, кто идет, за каким делом прибыл. Денно и нощно стерегут дворец тысяча конников в доспехах, со светильниками в руках… А по четвергам да по вторникам выезжает султан на потеху с пышной свитой в две тысячи всадников, в сопровождении полусотни слонов дивится русский купец, стоя в толпе и глядя на все это… Но еще более изумляет его праздничный выезд султана. Никитин подробно пишет обо всем, не забывая и не опуская ни малейшей детали:… Триста слонов, наряженных в булатных в доспехах да с городкы, да и городкы окованы, да в городках по 6 человек в доспесех да с пушками, да с пищалями; а на великом слоне 12 человек, на всяком слоне по два пронорца великых, да к зубам повязаны великыя мечи по кентарю, да к рылом привязаны великыя железныя гири, да человек седить в доспесе промежду ушей, да крюк у него в руках железной великы, да тем его править… Здесь, в Бидаре, в декабре 1471 года продал он наконец жеребца. Никитин описывает пышные выезды местного султана, его двор, окруженный стенами с семью воротами. Он видит вокруг страшную нищету, на которую не обращали внимания другие европейские путешественники: сельские люди очень бедны, а бояре богаты и роскошны; носят их на серебряных носилках… Отмечает Никитин и рознь индусов и мусульман (с бесерменами не едят и не пьют), и различия в быте и пище отдельных каст; В 1472 году из Бидара Афанасий направился в священный город Парват, на правом берегу Кришны, куда богомольцы шли на праздник ночи, посвященный богу Шиве (Сиве). Путешественник правильно отмечает, что этот город для индийцев-брахманов так же священен, как для мусульман Мекка, для православных Иерусалим. На этот большой праздник собиралось до 100 тысяч человек. Тверской купец наблюдателен. Так, описывая пищу, главным образом растительную (мяса крупного рогатого скота, по религиозным воззрениям, никто не ел, многие также не ели свинины и баранины), Никитин отмечает хороший обычай народа мыть перед едой ноги, руки и ополаскивать рот.

Едят два раза в день, а в воскресенье и понедельник только по одному, отмечает он. Поразила путешественника кремация умерших. А кто у них умреть, ини тех жгуть да пепел сыплють на воду, сообщает Никитин. Описывает он также и другие обычаи новорождённому сыну имя дает отец, а дочери мать, при встрече и прощании люди друг другу кланяются, протягивая руки до земли, Из Парвата Афанасий Никитин снова вернулся в Бидар. С этого момента в дневнике путешественника появляются скорбные строки: он вспоминает о книгах, захваченных татарами, и горюет о том, что путает календарь, а, следовательно, не может в точности соблюдать христианские праздники. Бидар он оставил в апреле 1473 года, пять месяцев прожил в одном из городов алмазной области Райчур и решил возвращаться на Русь. Никитин был разочарован результатами путешествия: Меня обманули псы-басурмане: они говорили про множество товаров, но оказалось, что ничего нет для нашей земли… Дешевы перец и краска. Некоторые возят товар морем, иные же не платят за него пошлин. Но нам они не дадут провезти без пошлины. А пошлина большая, да и разбойников на море много. Около трех лет провел Афанасий в Индии, стал свидетелем войн между двумя крупнейшими в то время державами субконтинента, а его записи уточняют и дополняют индийские хроники, характеризующие события 1471-1474 годах. В Хожении… он дает также краткие, но в основном достоверные сведения о некоторых пристанищах, куда он сам не попал: о столице южно-индийского могущественного государства Виджаянагар и его главном порте Колекот (Кожикоде), о Шри-Ланке как о стране, богатой драгоценными камнями, благовониями и слонами; о немалой пристани Западного Индокитая Пегу (устье Иравади), где живут индийские дервиши буддийские монахи, торгующие драгоценными камнями, о фарфоровых изделиях Чина и Мачина (Китая). Истомившись в Индии, Никитин в конце 1473 (или 1471) года отправился в обратный путь, описанный им очень кратко. Он пробирается к берегу моря. По суше, через мусульманские страны путь был закрыт иноверцев там силой обращали в свою религию, а для Никитина было легче жизни лишиться, чем принять басурманство. Из Бидара попал он в Каллур, просидел в нем пять месяцев, закупил драгоценные камни и двинулся к морю в Дабул (Дабхол). Почти год ушел на эту дорогу. Дабул был в то время большой, богатый город, расположенный на западном побережье Индии. Здесь Никитин скоро нашел корабль, идущий в Ормуз, заплатил два золотых и снова оказался в Индийском море.

И плыл я… по морю месяц и не видел ничего, только на другой месяц увидел Ефиопские горы… и в той Ефиопской земле был пять дней. Божией благодатью зло не произошло, много роздали мы ефиопам рису, перцу, хлебов, и они суда не пограбили. Под Ефиопскими горами подразумевается северный высокий берег полуострова Сомали. Вот уж не чаял Афанасий увидеть Африку… Судно достигло Маската, пройдя около 2000 километров против ветра и течения и затратив на этот путь значительно больше времени, чем отмечено в тексте Хожения… Через девять дней плавания корабль благополучно пристал в Ормузе. Вскоре Никитин двинулся на север, к Каспийскому морю, уже знакомой дорогой. От Тавриза он свернул на запад, в Орду стан Узун-Хасана, который как раз в это время вел войну против Мухаммеда II, владыки Османского царства. В Орде Никитин задержался на десять дней, ано пути нету никуды кругом кипели сражения, а к началу 1474 года перебрался в Трапезунд, город на южном побережье Черного моря. Но в Трапезунде в нем заподозрили лазутчика Узун-Хасана, хлам весь к себе взнесли в город на гору да обыскали все… видно, искали тайные грамоты. Грамот никаких не нашли, однако добро, какое было, выграбили все, только и осталось, что держал при себе… За два золотых договорился он о переправе через Черное море. Сильный шторм через пять дней погнал корабль обратно, и более двух недель пришлось путникам пережидать в Платане, неподалеку от Трапезунда. За золотой его взялись перевезти в генуэзскую Кафу (Феодосию), но из-за сильного и злого ветра судно достигло ее только 5 ноября. В Кафе он слышит русскую речь и сам говорит на родном языке. Дальше Никитин не вел записей. Здесь он провел зиму 1474/75 годов и, вероятно, привел в порядок свои наблюдения. Три моря оставил за спиной Афанасий Никитин; и лишь дикое поле отделяло его теперь от Руси. Однако напрямую идти он не решился, а пошел нахоженой дорогой сурожан московских гостей, торгующих с крымским городом Сурожем, через земли Великого княжества Литовского. Для него эта дорога была безопасней: Тверь, в отличие от Москвы, с Литвой дружбу водила, и тверичу здесь бояться было нечего. Весной же 1475 года вместе с несколькими купцами Афанасий двинулся на север, скорее всего по Днепру. Из краткого вступления к его Хожению…, включенному в Львовскую летопись под 1475 год, видно, что он, Смоленска не дойдя, умер [в конце 1474 начале 1475 года], а писание своей рукой написал, и его рукописные тетради привезли гости [купцы] в Москву…

Тетради, исписанные рукою Никитина, попали в Москву, к дьяку великого князя Василию Мамыреву. Тот сразу же понял, какую ценность они представляют ведь до Никитина русские люди не были в Индии. В XVI-XVII веках Хожение… неоднократно переписывалось: до нас дошло по крайней мере шесть списков. Но до XVII века нам неизвестны на Руси какие-либо новые попытки завязать непосредственную торговлю с Индией. Да и вряд ли тех русских, кто читал Хожение…, могли побудить к путешествию в Индию слова правдивого Никитина, что там на Русскую землю товара нет. Его путешествие с экономической точки зрения оказалось невыгодным предприятием. Но Никитин был первым европейцем, давшим вполне правдивое описание средневековой Индии, которую он обрисовал просто, реалистично, деловито, без прикрас. Своим подвигом он убедительно доказывает, что во второй половине XV века, за 30 лет до португальского открытия Индии, путешествие в эту страну из Европы мог совершить на свой страх и риск даже одинокий и бедный, но энергичный человек. Никитин не имел поддержки со стороны светского государя, как путешествовавший вскоре после него португалец Ковильян. Не стояла за ним и могущественная церковная власть, как за его предшественниками монахами Монтекорвино и Одорико из Порденоне. Он не отрекся от своей веры, как венецианец Конти. Единственный православный христианин среди мусульман и индусов, Никитин не мог надеяться и на помощь и гостеприимство своих единоверцев, подобно арабским купцам и путешественникам. Афанасий Никитин был совершенно одинок, очень тосковал по родине и стремился вернуться домой. А Русскую землю Бог да сохранит… На этом свете нет страны, подобной ей, хотя бегляри [княжеские наместники] Русской земли несправедливы. Да будет Русская земля благоустроена, ибо справедливости мало в ней.