Образ Анки

В фильме Анка представлена как смелая, активная и решительная девушка. Она прибывает в дивизию Чапаева вместе с Фурмановым в отряде иваново-вознесенских ткачей (то есть является иваново-вознесенской работницей); обучается владению пулемётом у ординарца Чапаева Петьки , с которым у неё возникает роман; во время последнего боя Чапаев, желая спасти Анку и Петьку, посылает их в расположение основных сил дивизии с сообщением о нападении, но Петька отказывается покидать командира, Анка же выполняет поручение.

«Рождение» Анки

Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

Мария Попова

Доподлинно неизвестно, кто на самом деле послужил прототипом главной героини фильма.

Евгения Чапаева, правнучка легендарного начдива Василия Ивановича Чапаева, утверждает, что на роль прототипа претендовала консультант фильма и жена Фурманова Анна (в девичестве Стешенко). Тем не менее, Евгения считает, что прототипом послужила другая женщина:

… создателям фильма случайно попалась публикация о санитарке Марии Андреевне Поповой, которая во время одного из боёв подползла к раненому пулемётчику, а он, пригрозив её пристрелить, заставил стрелять из «Максима ». Мария Попова, по её словам, закрыв глаза, нажала на гашетки пулёмета, а сам солдат здоровой рукой управлял стволом пулемёта. Этот случай и использовали постановщики в своём фильме. А на том, чтобы героиню звали Анной, настоял Фурманов. Так и появилась Анка-пулемётчица. За право называться прообразом героини фильма Мария Попова и Анна Фурманова даже собирались судиться. Но Комитет партийного контроля приоритет признал всё-таки за бывшей санитаркой.

В других произведениях

• Анка - один из ключевых персонажей романа Виктора Пелевина «Чапаев и Пустота », где она является племянницей Чапаева и возлюбленной Петьки.

См. также

• Анка - эстрадная певица, выступавшая в сценическом образе Анки-пулемётчицы.

Напишите отзыв о статье "Анка-пулемётчица"

Примечания

Ссылки

Отрывок, характеризующий Анка-пулемётчица

Мало кто знает, что у легендарной Анки-пулеметчицы из кинофильма «Чапаев» был реальный прообраз - красноармейка Мария Попова. Правда, она была санитаркой, а из пулемета стреляла всего лишь один раз. Но именно этот один раз и вошел в историю благодаря легендарному фильму братьев Васильевых...

Родилась Мария Андреевна Головина в 1896 году в селе Вязов Гай, что в Самарской губернии. В 16 лет ее выдали замуж за Ивана Попова, так что теперь она стала Марией Поповой. Но с мужем они прожили совсем недолго - Иван умер вскоре после свадьбы. После смерти мужа Попова устроилась санитаркой в больницу. Когда началась Гражданская война, Мария записалась в 25-ю Чапаевскую дивизию.

«Следующая пуля - тебе...»

Пулеметчицей Мария никогда не была. В дивизии она поначалу служила по своему основному профилю - санитаркой. Девицей она оказалась сметливой, озорной. Сама Мария Андреевна рассказывала такой случай из своей санитарной практики.

В разгромленной аптеке маленького городка, куда вошли чапаевцы, стояли два мешка с содой. Санитарка Попова погрузила их на тачанку и привезла в дивизию. Нарезала полосками бумагу, насыпала порошка, свернула и надписала: «от головы», «от живота» и раздавала бойцам. Некоторым помогало.

После этого популярность санитарки Марии Поповой затмила авторитет главврача дивизии, который таких «чудодейственных» лекарств не давал. Солдаты-чапаевцы жаловались на врача комдиву - мол, плохо лечит. То ли дело - Машка Попова...

Правда, был один случай, когда санитарке пришлось стрелять из пулемета.

Во время одного из боев Мария, как обычно, принесла пулеметные ленты расчету «максима». Пулемет безнадежно молчал - прямым попаданием вражеского снаряда второй номер был убит, а пулеметчик тяжело ранен. Придя в сознание, красноармеец приказал Марии:

Ложись рядом и нажимай на эту кнопку, а я здоровой рукой пулемет водить буду.

Ты что, с ума сошел? Я боюсь, - отказалась Мария и попыталась уйти.

Выстрелив из нагана, пулеметчик предупредил девушку:

Следующая пуля - тебе.

Делать нечего - пришлось подчиниться. Мария легла, зажмурилась и стала поливать белогвардейцев огнем. Так Мария Попова на время стала пулеметчицей.

За этот бой Чапаев наградил ее часами. Тогда же комдив решил, что лихой девушке теперь самое место в конной разведке.

Любимый фильм Сталина

Но так уж случилось, что именно этот бой с участием Марии Поповой был использован при создании сценария фильма «Чапаев». Дело было так. Режиссеры братья Васильевы (на самом деле, как известно, они не братья, а однофамильцы) обратились к бывшим бойцам Чапаевской дивизии с просьбой прислать воспоминания о каких-то интересных боевых эпизодах, случившихся во время службы «у Чапая».

Прислала свои воспоминания и Мария Попова. И оказалось, что это то, чего режиссерам так не хватало, - образ простой русской женщины, сражающейся за власть Советов. Спешно в сценарий фильма была введена Анка-пулеметчица (в повести Фурманова, по которой снят фильм, такого персонажа нет вовсе).

Имя Анка было присвоено новому персонажу в честь Анны Стешенко, вдовы Фурманова и консультанта фильма. Из-за этого иногда можно встретить утверждения, будто именно Анна Стешенко послужила прообразом Анки-пулеметчицы. Это неверно. От вдовы писателя взяли только имя персонажа, а всю «фактуру» позаимствовали из воспоминаний Марии Поповой.

Так, эпизод со стрельбой из пулемета, рассказанный Марией Поповой, был творчески обработан и вошел в фильм в знаменитой сцене психической атаки каппелевцев.

В таком виде готовый фильм был показан Сталину. Вождь был восхищен и решил сам немедленно выразить свой восторг создателям фильма (все время просмотра режиссеры ожидали вердикта в приемной). Взволнованные режиссеры были приглашены в зал. Довольный Сталин поблагодарил их за отличную работу. Помимо прочего, вождь отметил удачно найденный образ Анки-пулеметчицы и талантливую игру исполнительницы - актрисы Варвары Мясниковой. Фильм был выпущен в прокат, где его ждал оглушительный успех. А Чапаев, Петька, Анка-пулеметчица стали героями многочисленных анекдотов, что тоже, как известно, показатель успеха.

Кстати, о Петьке. В фильме присутствует лирическая линия - любовь Анки-пулеметчицы и чапаевского ординарца Петьки. На самом деле никакого романа у Марии Поповой с Петром Исаевым (так звали чапаевского помощника) не было и в помине. Это творческий вымысел.

Вообще же реальный Петр Исаев был совершенно не похож на экранного Петьку. Это был образованный младший командир, и он ни в коей мере не был чем-то вроде денщика комдива, как показано в фильме. Петр Исаев был порученцем по особо важным делам, а впоследствии - начальником бригады связи.

Да и сама Мария Попова не была такой простушкой, как ее кинематографическое воплощение. После окончания Гражданской войны Мария Попова училась в МГУ на факультете советского права, а в 1931 году ее командировали в Берлин, назначив референтом юридического отдела торгового представительства. С мая 1936 года по май 1937 года она находилась в командировке в Стокгольме. Упорно овладевала шведским языком. С послом СССР в Швеции Александрой Коллонтай у Марии сложились почти дружеские отношения.

«Она недостойна...»

В мае 1937 года Поповой сообщили, что ее командировка в Стокгольм закончилась. С тяжелым сердцем Мария Андреевна вернулась в Москву - времена были сложные. Многие ее бывшие знакомцы по Чапаевской дивизии были арестованы НКВД. Но саму Марию не тронули, видимо, не хотели бросать тень на фильм, уже тогда ставший легендой. О том, что Мария Попова послужила прототипом Анки-пулеметчицы, знали многие. В курсе было и НКВД. Да еще и фильм «Чапаев» был любимым фильмом самого Сталина - он его смотрел несколько десятков раз! Образ чапаевской Анки-пулеметчицы стал спасительным щитом для Марии Поповой. Замахнуться на нее не решились.

Но, пережив ледяные времена Сталина, Мария Попова неожиданно подверглась атаке во время хрущевской оттепели. В 1959 году Попову вызвали в ЦК партии. Выяснилось, что несколько старых чапаевцев написали в Комитет партийного контроля при ЦК КПСС письмо, в котором сообщали, что Мария Попова на самом деле - дочь кулаков, что сначала воевала она на стороне белых. И лишь когда перевес стали брать красные, пришла в Чапаевскую дивизию. Главное, в чем обвиняли Попову: «Она недостойна считаться прообразом Анки-пулеметчицы». Непонятно, чем был вызван этот недостойный пасквиль. То ли обычной завистью, то ли какими-то личными счетами. Над головой Марии сгустились тучи.

Но чапаевская санитарка не испугалась. Во всех инстанциях она рассказывала, что никогда не была прототипом Анки-пулеметчицы, что это образ собирательный. Мария Андреевна перечисляла имена своих боевых подруг, которые были достойны не меньшей славы. И вообще тот факт, что из всех воспоминаний женщин-бойцов Чапаевской дивизии братья Васильевы выбрали ее рассказ и на основе него создали образ Анки - это не ее вина, тем более что выбор этот был одобрен Сталиным. С них тогда и спрашивайте - как бы намекала остроумная женщина. Оппоненты растерялись.

А тут как раз подоспели результаты партийной проверки, предпринятой после получения доноса. В представленной в ЦК справке значилось:

«Попова Мария Андреевна, уроженка села Вязов Гай Самарской губернии. В девичестве - Головина. Отец Поповой, крестьянин-бедняк Андрей Романович Головин, умер, когда его дочери Марии Поповой исполнилось 4 года. Мать Марии Поповой умерла, когда девочке было 8 лет. С этого возраста Мария Андреевна батрачила на зажиточных односельчан. В 1917 году вступила в Красную гвардию, участвовала в боях на Дутовском фронте. В составе Чапаевской дивизии с июня 1918 года. Служила в кавалерийской разведке и одновременно выполняла обязанности лекарского помощника. Была ранена, контужена. Награждена орденом Боевого Красного Знамени».

Это была полная победа. Честное имя Марии Поповой было полностью восстановлено.

Умерла Мария Андреевна зимой 1981 года. Похоронена она в Москве на Кунцевском кладбище...

В этой статье речь пойдет о женщине, которая служила у гитлеровцев палачом ради спасения своей жизни. Главный персонаж нашего рассказа - Тонька-пулеметчица. Биография этой женщины, настоящее имя которой - Антонина Макарова, представлена в статье. Она около 30 лет выдавала себя за героиню Великой Отечественной войны.

Настоящая фамилия Антонины

В 1921 году родилась Антонина Макарова, будущая Тонька-пулеметчица. Биография ее была отмечена множеством любопытных фактов, в чем вы убедитесь, прочитав эту статью.

Родилась девочка в деревне под названием Малая Волковка, в большой крестьянской семье, главой которой был Макар Парфенов. Училась она, как и другие, в сельской школе. Именно здесь произошел эпизод, который повлиял на всю дальнейшую жизнь этой женщины. Когда Тоня пришла учиться в первый класс, она не могла из-за стеснительности назвать свою фамилию. Одноклассники же начали кричать: "Она Макарова!", имея в виду, что Макаром звали отца Тони. Так, с легкой руки местной учительницы, едва ли не единственного на тот момент грамотного человека в этой деревне, появилась в семье Парфеновых Тоня Макарова - будущая Тонька-пулеметчица.

Биография, фото жертв, судебный процесс - все это интересует читателей. Расскажем обо всем по порядку, начиная с самого детства Антонины.

Детство и юность Антонины

Девочка училась со старанием, прилежно. У нее была и собственная революционная героиня, которую звали Анка-пулеметчица. Реальный прототип был у этого кинообраза - Мария Попова. Этой девушке однажды в бою на самом деле пришлось заменить погибшего пулеметчика.

Антонина, окончив школу, отправилась для продолжения обучения в Москву. Именно здесь ее застала Великая Отечественная война. Девушка отправилась на фронт добровольцем.

Макарова - походная жена солдата

На долю Макаровой, 19-летней комсомолки, выпали все ужасы Вяземского котла. После проходивших в полном окружении тяжелейших боев рядом с Тоней, молодой санитаркой, из всей части остался лишь один солдат. Звали его Николай Федчук. Именно с ним Тонька и бродила по лесам, пытаясь просто выжить. Они не искали партизан, не стремились пробиться к своим, питались чем придется, иногда воровали. Солдат не церемонился с Тоней, сделав девушку своей "походной женой". Макарова и не сопротивлялась: девушка просто хотела выжить.

В 1942 году, в январе, они добрались до деревни Красный Колодец. Здесь Федчук признался своей спутнице, что он женат. Его семья, как оказалось, живет поблизости. Солдат оставил Тоню одну.

Антонину из Красного Колодца не гнали, но у местных жителей хватало забот и без нее. А чужая девушка уйти к партизанам не стремилась. Тонька-пулеметчица, фото которой представлено ниже, пыталась закрутить роман с кем-то из мужчин, оставшихся в селе. Настроив против себя местных жителей, Тоня в конце концов вынуждена была уйти из деревни.

Убийца с окладом

Возле поселка Локоть на Брянщине завершились блуждания Тони. Здесь действовало в то время печально известное административно-территориальное образование, которое основали русские коллаборационисты. Называлось оно Локотская республика. Это были, по сути своей, те же немецкие холуи, что жили и в других местах. Их отличало лишь более четкое официальное оформление.

Тоню задержал полицейский патруль. Но подпольщицу или партизанку в ней не заподозрили. Девушка полицаям приглянулась. Они ее взяли к себе, накормили, напоили и изнасиловали. Последнее, впрочем, было весьма относительно: стремившаяся выжить девушка согласна была на все.

Тоня недолго выполняла функцию проститутки при полицаях. Однажды ее в пьяном виде вывели во двор и положили за максим, станковый пулемет. Перед ним стояли люди - женщины, мужчины, дети, старики. Девушке приказали стрелять. Для прошедшей в свое время не только курсы медсестер, но также и пулеметчиц Тони это большого труда не составило. Правда, пьяная вусмерть женщина не очень осознавала, что делает. Тем не менее Тоня справилась с этой задачей.

Макарова узнала на следующий день, что теперь она официальное лицо - палач и что ей положен оклад в 30 марок, а также своя койка. Безжалостно боролась с врагами нового порядка - коммунистами, подпольщиками, партизанами и другими неблагонадежными элементами, включая членов их семей. Арестованных людей сгоняли в сарай, который выполнял роль тюрьмы. Затем, утром, их выводили на расстрел. 27 человек вмещалось в камеру, и нужно было ликвидировать всех для того, чтобы освободить для новых жертв места.

За эту работу браться не хотели ни немцы, ни местные жители, ставшие полицаями. И здесь очень кстати пришлась Тоня, появившаяся из ниоткуда девушка со способностями к стрельбе.

Тонька-пулеметчица (Антонина Макарова) не сошла с ума. Напротив, она решила, что сбылась ее мечта. И пусть Анка стреляла во врагов, а она расстреливает детей и женщин - все спишет война! Зато наконец-то наладилась ее жизнь.

1500 убитых

Распорядок дня девушки был следующий. Утром Тонька-пулеметчица (Антонина Макарова) расстреливала из пулемета 27 человек, добивая из пистолета выживших, затем чистила оружие, вечером шла на танцы и шнапс в немецком клубе, а затем, ночью, - любовь со смазливым немцем или полицаем.

Ей разрешали в качестве поощрения забирать вещи расстрелянных. Так обзавелась Тоня целой кучей нарядов. Правда, их приходилось чинить - носить эти вещи сразу мешали дырки от пуль и следы крови. Иногда, впрочем, Тоня допускала "брак". Так, удалось уцелеть нескольким детям, поскольку пули из-за их маленького роста проходили поверх головы. Вместе с трупами детей вывезли местные жители, которые хоронили убитых, и передали их партизанам. Слухи о Тоньке-москвичке, Тоньке-пулеметчице, женщине-палаче, поползли по всей округе. На нее даже была объявлена охота местными партизанами. Однако они так и не смогли добраться до Тоньки. Жертвами Макаровой стали порядка 1500 человек.

Биография Тони к лету 1943 года сделала еще один крутой поворот. На запад двинулась Красная Армия, начавшая освобождение Брянщины. Это не сулило ничего хорошего девушке, но в это время весьма кстати заболела сифилисом Тонька-пулеметчица. Реальная история ее жизни, согласитесь, напоминает остросюжетный фильм. Из-за болезни ее отправили в тыл немцы, чтобы она не перезаражала сынов Великой Германии. Таким образом девушке удалось спастись от расправы.

Вместо военной преступницы - заслуженный ветеран

Впрочем, в немецком госпитале Тоньке-пулеметчице также стало вскоре неуютно. Настолько быстро приближались советские войска, что успевали эвакуировать лишь немцев. До их пособников никому не было дела.

Поняв это, сбежала из госпиталя Тонька-пулеметчица, палач. История, фото этой женщины - все это представлено с тем, чтобы читатель понял, что зло всегда наказывается, хотя о справедливости того, что произошло с Макаровой в конце жизненного пути, можно долго спорить. Но обо этом чуть позже.

Антонина оказалась опять в окружении, на этот раз в советском. Но теперь были отточены необходимые навыки выживания: она сумела достать документы. В них говорилось о том, что Тонька-пулеметчица (фото которой было представлено выше) все это время служила санитаркой в одном из советских госпиталей.

Девушке удалось поступить в госпиталь на службу, где в нее влюбился в начале 1945 года молоденький солдат, герой войны. Он сделал предложение Тоне, и девушка ответила согласием. Молодые, поженившись, уехали после окончания войны на родину мужа Тони, в город Лепель (Белоруссия). Так Антонина Макарова, женщина-палач, исчезла. Антонина Гинзбург, заслуженный ветеран, заняла ее место. Однако не насовсем пропала Тонька-пулеметчица. Реальная жизнь в Антонины Гинзбург через 30 лет всплыла на поверхность. Расскажем о том, как это произошло.

Новая жизнь Антонины Макаровой

Советские следователи узнали о чудовищных деяниях, которые совершила Тонька-пулеметчица, биография которой нас интересует, сразу же после того, как была освобождена Брянщина. Они нашли в братских могилах останки примерно 1,5 тыс. человек. Однако удалось установить личности лишь 200 из них. Были допрошены свидетели, информацию уточняли и проверяли, но все же не смогли напасть на след Макаровой.

Антонина Гинзбург тем временем вела обыкновенную жизнь простого советского человека. Она воспитывала двух своих дочерей, работала, встречалась даже со школьниками, которым рассказывала о своем героическом прошлом. Так, новую жизнь обрела Тонька-пулеметчица. Биография, дети, род занятий ее после войны - все это весьма любопытно. Антонина Гинзбург совсем не похожа на Антонину Макарову. И, конечно, она позабоитлась о том, чтобы не упоминать о деяниях, совершенных Тонькой-пулеметчицей.

После войны наша "героиня" работала на швейной фабрике в Лепеле, в швейном отделе. Она служила здесь контролером - проверяла Женщина считалась добросовестным и ответственным работником. Нередко фотография ее оказывалась на доске почета. Прослужив здесь много лет, Антонина Гинзбург никаких друзей не завела. Фаина Тарасик, в то время работавшая на фабрике в качестве инспектора отдела кадров, вспоминала, что она была малоразговорчивой, замкнутой и старалась во время коллективных праздников употреблять как можно меньше алкоголя (скорее всего, чтобы не проговориться). Гинзбурги были уважаемыми фронтовиками и поэтому получали все льготы, полагающиеся ветеранам. Ни муж, ни знакомые семьи, ни соседи не знали, что Антонина Гинзбург - это и есть Антонина Макарова (Тонька-пулеметчица). Биография, фото этой женщины интересовали многих. 30 лет продолжались безуспешные поиски.

Разыскивается Тонька-пулеметчица (реальная история)

Фотографий нашей героини сохранилось немного, так как с этой истории до сих пор не снят гриф секретности. В 1976 году, после длительных поисков, дело наконец сдвинулось с мертвой точки. Тогда на городской площади Брянска один мужчина набросился на Николая Иванина, в котором он распознал начальника локотской тюрьмы во время немецкой оккупации. Прятавшийся все это время, как и Макарова, Иванин отпираться не стал и рассказал в подробностях о своей тогдашней деятельности, упомянув заодно и Макарову (с ней у него был недолгий роман). И хотя он по ошибке назвал следователям ее полное имя как Антонина Анатольевна Макарова (сообщив заодно, что она была москвичкой), такая крупная зацепка позволила КГБ разработать список гражданок СССР, носящих такое же имя. Но в нем не было нужной им Макаровой, так как в списке были лишь женщины, зарегистрированные под этой фамилией при рождении. Макарова же, нужная следствию, как мы знаем, зарегистрирована была под фамилией Парфенова.

Сначала следователи по ошибке вышли на другую Макарову, жившую в Серпухове. Николай Иванин согласился провести опознание. Его отправили в Серпухов и поселили здесь в гостинице. Однако Николай на следующий день покончил с собой в своем номере. Причины этого остались невыясненными. Тогда КГБ обнаружил выживших свидетелей, знавших Макарову в лицо. Но они ее опознать не смогли, поэтому поиски были продолжены.

КГБ потратил более 30 лет, однако нашел эту женщину почти случайно. Собираясь за границу, Парфенов, некий гражданин, подал анкеты с информацией о родственниках. Среди Парфеновых в них как родная сестра значилась почему-то Макарова Антонина, по мужу Гинзбург.

Как же Тоне помогла ошибка учительницы! Ведь была в недосягаемости от правосудия благодаря ей столько лет Тонька-пулеметчица! Биография и фото ее были скрыты от общественности так долго...

Ювелирно работали оперативники КГБ. Нельзя было обвинить невинного человека в подобных злодеяниях. Со всех сторон проверяли Антонину Гинзбург. В Лепель привозили тайно свидетелей, даже полицая, который был ее любовником. И лишь после подтверждения информации о том, что Тонька-пулеметчица и Антонина Гинзбург - одно лицо, женщину арестовали.

Например, в 1978 году, в июле, следователи решили провести эксперимент. Они привезли одну из свидетельниц на фабрику. В это время под выдуманным предлогом Антонину вывели на улицу. Наблюдая за женщиной из окна, свидетельница ее опознала. Однако этого было недостаточно. Поэтому следователи провели еще один эксперимент. В Лепель они привезли двух других свидетельниц. Одна из них притворилась работницей местного собеса, в который вызывали Макарову якобы для пересчета пенсии. Женщина узнала Тоньку-пулеметчицу. Другая свидетельница находилась снаружи здания вместе со следователем КГБ. Она также узнала Антонину. Макарова была арестована в сентябре по пути к начальнику отдела кадров с места своей работы. Леонид Савоськин, следователь, присутствовавший при ее аресте, вспоминал позже, что Антонина очень спокойно себя вела и сразу же все поняла.

Поимка Антонины, следствие

После поимки Антонину доставили в Брянск. Следователи сначала опасались, что Макарова решит покончить с собой. Поэтому к ней в камеру посадили женщину-"шептуна". Эта женщина вспоминала, что заключенная была хладнокровна и уверена, что из-за ее возраста ей дадут максимум 3 года.

Она вызвалась на допрос сама и продемонстрировала на нем то же хладнокровие, прямо отвечая на вопросы. В документальном фильме под названием "Возмездие. Две жизни Тоньки-пулеметчицы" сказал, что женщина была искренне уверена, что наказывать ее не за что, и списывала все произошедшее на войну. Она вела себя не менее спокойно и тогда, когда ее привезли в Локоть для

Не стала отпираться Тонька-пулеметчица. Биография ее продолжилась тем, что чекисты в Локте повели эту женщину хорошо известным Антонине путем - к яме, возле которой она приводила в исполнение чудовищные приговоры. Брянские следователи помнят о том, как жители, узнавшие ее, плевали вслед и шарахались в сторону. А Антонина шла и вспоминала обо всем спокойно, как о будничных делах.Она говорила, что ее не мучили кошмары. Ни с мужем, ни с дочерьми Антонина не захотела общаться. А тем временем по инстанциям бегал супруг-фронтовик, грозил жалобой самому Брежневу, даже в ООН, просил освобождения своей супруги. До тех пор пока следователи не рассказали ему, в чем обвиняется Тоня.

Бравый, молодцеватый ветеран после этого постарел и поседел за одну ночь. От Антонины Гинзбург отреклась семья и уехала из Лепеля. Врагу не пожелаешь того, что этим людям пришлось пережить.

Возмездие

В Брянске в 1978 году, осенью, судили Антонину Макарову-Гинзбург. Этот процесс был последним крупным в СССР, проходившим над изменниками Родины, а также единственным процессом над карателем-женщиной.

Антонина же была убеждена, что наказание за давностью лет чересчур строгим быть не может. Она даже полагала, что ей дадут условный срок. Женщина жалела лишь о том, что снова нужно будет из-за позора переезжать и менять место работы. Даже сами следователи, зная о том, что послевоенная биография Антонины Гинзбург была образцовой, полагали, что судом будет проявлено снисхождение. К тому же 1979 год в СССР объявлен был Годом женщины.

Но в 1978 году, 20 ноября, судом был вынесен приговор, согласно которому Макарову-Гинзбург приговаривали к расстрелу. Была доказана документально вина этой женщины в убийстве 168 человек. Это лишь те, чьи личности были установлены. Еще более 1300 мирных жителей так и остались безвестными жертвами Антонины. Есть преступления, простить которые невозможно.

В 1979 году, 11 августа, в 6 часов утра, после того как все прошения о помиловании были отклонены, был приведен в исполнение приговор в отношении Макаровой-Гинзбург. Этим событием закончилась биография Антонины Макаровой.

Тонька-пулеметчица стала очень известна по всей стране. В 1979 году, 31 мая, газета "Правда" опубликовала большую статью, посвященную судебному процессу над этой женщиной. Называлась она "Падение". В ней говорилось о предательстве Макаровой. Документальная биография Тоньки-пулеметчицы была наконец представлена общественности. Дело Антонины оказалось громким, даже, можно сказать, уникальным. По решению суда впервые за все послевоенные годы была расстреляна женщина-палач, причастность которой к расстрелу 168 человек в ходе следствия была официально доказана. Антонина стала одной из трех женщин в Советском Союзе, которые были приговорены в послесталинскую эпоху к расстрелу и чья казнь была установлена достоверно. Двумя другими стали Берта Бородкина (в 1983 году) и (1987 г.).

Вышедший в 2014 году на экраны телесериал "Палач" отдаленно основан на этой истории. В сюжете Макарова была переименована в Антонину Малышкину, которую сыграла Виктория Толстоганова.

Теперь вы знаете, кто такая Тонька-пулеметчица. Биография, фото и некоторые факты, связанные с этой женщиной, были представлены в этой статье.

История Антонины Макаровой-Гинзбург - советской девушки, лично казнившей полторы тысячи своих соотечественников - другая, темная сторона героической истории Великой Отечественной войны.

Тонька-пулеметчица , как ее называли тогда, работала на оккупированной гитлеровскими войсками советской территории с 41-го по 43-й годы, приводя в исполнение массовые смертные приговоры фашистов партизанским семьям.

Передергивая затвор пулемета, она не думала о тех, кого расстреливает - детей, женщин, стариков - это было для нее просто работой.

"Какая чушь, что потом мучают угрызения совести. Что те, кого убиваешь, приходят по ночам в кошмарах. Мне до сих пор не приснился ни один", - говорила она своим следователям на допросах, когда ее все-таки вычислили и задержали - через 35 лет после ее последнего расстрела.

Уголовное дело брянской карательницы Антонины Макаровой-Гинзбург до сих пор покоится в недрах спецхрана ФСБ. Доступ к нему строго запрещен, и это понятно, потому что гордиться здесь нечем: ни в какой другой стране мира не родилась еще женщина, лично убившая полторы тысячи человек.

Тридцать три года после Победы эту женщину звали Антониной Макаровной Гинзбург. Она была фронтовичкой, ветераном труда, уважаемой и почитаемой в своем городке.

Ее семья имела все положенные по статусу льготы: квартиру, знаки отличия к круглым датам и дефицитную колбасу в продуктовом пайке. Муж у нее тоже был участник войны, с орденами и медалями. Две взрослые дочери гордились своей мамой.

На нее равнялись, с нее брали пример: еще бы, такая героическая судьба: всю войну прошагать простой медсестрой от Москвы до Кенигсберга. Учителя школ приглашали Антонину Макаровну выступить на линейке, поведать подрастающему поколению, что в жизни каждого человека всегда найдется место подвигу. И что самое главное на войне - это не бояться смотреть смерти в лицо. И кто, как не Антонина Макаровна, знал об этом лучше всего...

Ее арестовали летом 1978-го года в белорусском городке Лепель. Совершенно обычная женщина в плаще песочного цвета с авоськой в руках шла по улице, когда рядом остановилась машина, из нее выскочили неприметные мужчины в штатском и со словами: "Вам необходимо срочно проехать с нами!" обступили ее, не давая возможности убежать.

"Вы догадываетесь, зачем вас сюда привезли?" - спросил следователь брянского КГБ, когда ее привели на первый допрос. "Ошибка какая-то", - усмехнулась женщина в ответ.

"Вы не Антонина Макаровна Гинзбург. Вы - Антонина Макарова, больше известная как Тонька-москвичка или Тонька-пулеметчица. Вы - карательница, работали на немцев, производили массовые расстрелы. О ваших зверствах в деревне Локоть, что под Брянском, до сих пор ходят легенды. Мы искали вас больше тридцати лет - теперь пришла пора отвечать за то, что совершили. Сроков давности ваши преступления не имеют".

"Значит, не зря последний год на сердце стало тревожно, будто чувствовала, что появитесь, - сказала женщина. - Как давно это было. Будто и не со мной вовсе. Практически вся жизнь уже прошла. Ну, записывайте..."

Из протокола допроса Антонины Макаровой-Гинзбург, июнь 78-го года:

"Все приговоренные к смерти были для меня одинаковые. Менялось только их количество. Обычно мне приказывали расстрелять группу из 27 человек - столько партизан вмещала в себя камера. Я расстреливала примерно в 500 метрах от тюрьмы у какой-то ямы. Арестованных ставили цепочкой лицом к яме. На место расстрела кто-то из мужчин выкатывал мой пулемет. По команде начальства я становилась на колени и стреляла по людям до тех пор, пока замертво не падали все..."

"Cводить в крапиву" - на жаргоне Тони это означало повести на расстрел. Сама она умирала трижды. Первый раз осенью 41-го, в страшном "вяземском котле", молоденькой девчонкой-санинструкторшей. Гитлеровские войска тогда наступали на Москву в рамках операции "Тайфун". Советские полководцы бросали свои армии на смерть, и это не считалось преступлением - у войны другая мораль.

Больше миллиона советских мальчишек и девчонок всего за шесть дней погибли в той вяземской мясорубке, пятьсот тысяч оказались в плену. Гибель простых солдат в тот момент ничего не решала и не приближала победу, она была просто бессмысленной. Так же как помощь медсестры мертвецам...

19-летняя медсестра Тоня Макарова, очнулась после боя в лесу. В воздухе пахло горелой плотью. Рядом лежал незнакомый солдат. "Эй, ты цела еще? Меня Николаем Федчуком зовут". "А меня Тоней", - она ничего не чувствовала, не слышала, не понимала, будто душу ее контузили, и осталась одна человеческая оболочка, а внутри - пустота.

Потянулась к нему, задрожав: "Ма-а-амочка, холодно-то как!" "Ну что, красивая, не плачь. Будем вместе выбираться", - ответил Николай и расстегнул верхнюю пуговицу ее гимнастерки.

Три месяца, до первого снега, они вместе бродили по чащобам, выбираясь из окружения, не зная ни направления движения, ни своей конечной цели, ни где свои, ни где враги. Голодали, ломая на двоих, ворованные ломти хлеба.

Днем шарахались от военных обозов, а по ночам согревали друг друга. Тоня стирала обоим портянки в студеной воде, готовила нехитрый обед. Любила ли она Николая? Скорее, выгоняла, выжигала каленым железом, страх и холод у себя изнутри.

"Я почти москвичка, - гордо врала Тоня Николаю. - В нашей семье много детей. И все мы Парфеновы. Я - старшая, как у Горького, рано вышла в люди. Такой букой росла, неразговорчивой. Пришла как-то в школу деревенскую, в первый класс, и фамилию свою позабыла.

Учительница спрашивает: "Как тебя зовут, девочка?" А я знаю, что Парфенова, только сказать боюсь. Ребятишки с задней парты кричат: "Да Макарова она, у нее отец Макар".

Так меня одну во всех документах и записали. После школы в Москву уехала, тут война началась. Меня в медсестры призвали. А у меня мечта другая была - я хотела на пулемете строчить, как Анка-пулеметчица из "Чапаева". Правда, я на нее похожа? Вот когда к нашим выберемся, давай за пулемет попросимся..."

В январе 42-го, грязные и оборванные, Тоня с Николаем вышли, наконец, к деревне Красный Колодец. И тут им пришлось навсегда расстаться. "Знаешь, моя родная деревня неподалеку. Я туда сейчас, у меня жена, дети, - сказал ей на прощание Николай. - Я не мог тебе раньше признаться, ты уж меня прости. Спасибо за компанию. Дальше сама как-нибудь выбирайся". "Не бросай меня, Коля", - взмолилась Тоня, повиснув на нем. Однако Николай стряхнул ее с себя как пепел с сигареты и ушел.

Несколько дней Тоня побиралась по хатам, христарадничала, просилась на постой. Сердобольные хозяйки сперва ее пускали, но через несколько дней неизменно отказывали от приюта, объясняя тем, что самим есть нечего. "Больно взгляд у нее нехороший, - говорили женщины. - К мужикам нашим пристает, кто не на фронте, лазает с ними на чердак, просит ее отогреть".

Не исключено, что Тоня в тот момент действительно тронулась рассудком. Возможно, ее добило предательство Николая, или просто закончились силы - так или иначе, у нее остались лишь физические потребности: хотелось есть, пить, помыться с мылом в горячей бане и переспать с кем-нибудь, чтобы только не оставаться одной в холодной темноте. Она не хотела быть героиней, она просто хотела выжить. Любой ценой.

В той деревне, где Тоня остановилась вначале, полицаев не было. Почти все ее жители ушли в партизаны. В соседней деревне, наоборот, прописались одни каратели. Линия фронта здесь шла посередине околицы. Как-то она брела по околице, полубезумная, потерянная, не зная, где, как и с кем она проведет эту ночь. Ее остановили люди в форме и поинтересовались по-русски: "Кто такая?" "Антонина я, Макарова. Из Москвы", - ответила девушка.

Ее привели в администрацию села Локоть. Полицаи говорили ей комплименты, потом по очереди "любили" ее.

Затем ей дали выпить целый стакан самогона, после чего сунули в руки пулемет. Как она и мечтала - разгонять непрерывной пулеметной строчкой пустоту внутри. По живым людям.

"Макарова-Гинзбург рассказывала на допросах, что первый раз ее вывели на расстрел партизан совершенно пьяной, она не понимала, что делала, - вспоминает следователь по ее делу Леонид Савоськин. - Но заплатили хорошо - 30 марок, и предложили сотрудничество на постоянной основе.

Ведь никому из русских полицаев не хотелось мараться, они предпочли, чтобы казни партизан и членов их семей совершала женщина. Бездомной и одинокой Антонине дали койку в комнате на местном конезаводе, где можно было ночевать и хранить пулемет. Утром она добровольно вышла на работу".

"Я не знала тех, кого расстреливаю. Они меня не знали. Поэтому стыдно мне перед ними не было. Бывало, выстрелишь, подойдешь ближе, а кое-кто еще дергается. Тогда снова стреляла в голову, чтобы человек не мучился. Иногда у нескольких заключенных на груди был подвешен кусок фанеры с надписью "партизан". Некоторые перед смертью что-то пели. После казней я чистила пулемет в караульном помещении или во дворе. Патронов было в достатке..."

Бывшая квартирная хозяйка Тони из Красного Колодца, одна из тех, что когда-то тоже выгнала ее из своего дома, пришла в деревню Локоть за солью. Ее задержали полицаи и повели в местную тюрьму, приписав связь с партизанами. "Не партизанка я. Спросите хоть вашу Тоньку-пулеметчицу", - испугалась женщина. Тоня посмотрела на нее внимательно и хмыкнула: "Пойдем, я дам тебе соль".

В крошечной комнате, где жила Антонина, царил порядок. Стоял пулемет, блестевший от машинного масла. Рядом на стуле аккуратной стопочкой была сложена одежда: нарядные платьица, юбки, белые блузки с рикошетом дырок в спине. И корыто для стирки на полу.

"Если мне вещи у приговоренных нравятся, так я снимаю потом с мертвых, чего добру пропадать, - объяснила Тоня. - Один раз учительницу расстреливала, так мне ее кофточка понравилась, розовая, шелковая, но уж больно вся в крови заляпана, побоялась, что не отстираю - пришлось ее в могиле оставить. Жалко... Так сколько тебе надо соли?"

"Ничего мне от тебя не нужно, - попятилась к двери женщина. - Побойся бога, Тоня, он ведь есть, он все видит - столько крови на тебе, не отстираешься!" "Ну раз ты смелая, что же ты помощи-то у меня просила, когда тебя в тюрьму вели? - закричала Антонина вслед. - Вот и погибала бы по-геройски! Значит, когда шкуру надо спасти, то и Тонькина дружба годится?".

По вечерам Антонина наряжалась и отправлялась в немецкий клуб на танцы. Другие девушки, подрабатывавшие у немцев проститутками, с ней не дружили. Тоня задирала нос, бахвалясь тем, что она москвичка.

С соседкой по комнате, машинисткой деревенского старосты, она тоже не откровенничала, а та ее боялась за какой-то порченый взгляд и еще за рано прорезавшуюся складку на лбу, как будто Тоня слишком много думает.

На танцах Тоня напивалась допьяна, и меняла партнеров как перчатки, смеялась, чокалась, стреляла сигаретки у офицеров. И не думала о тех очередных 27-и, которых ей предстояло казнить утром. Страшно убивать только первого, второго, потом, когда счет идет на сотни, это становится просто тяжелой работой.

Перед рассветом, когда после пыток затихали стоны приговоренных к казням партизан, Тоня вылезала тихонечко из своей постели и часами бродила по бывшей конюшне, переделанной наскоро в тюрьму, всматриваясь в лица тех, кого ей зпредстояло убить.

Из допроса Антонины Макаровой-Гинзбург, июнь 78-го года:

"Мне казалось, что война спишет все. Я просто выполняла свою работу, за которую мне платили. Приходилось расстреливать не только партизан, но и членов их семей, женщин, подростков. Об этом я старалась не вспоминать. Хотя обстоятельства одной казни помню - перед расстрелом парень, приговоренный к смерти, крикнул мне: "Больше не увидимся, прощай, сестра!.."

Ей потрясающе везло. Летом 43-го, когда начались бои за освобождение Брянщины, у Тони и нескольких местных проституток обнаружилась венерическая болезнь. Немцы приказали им лечиться, отправив их в госпиталь в свой далекий тыл.

Когда в село Локоть вошли советские войска, отправляя на виселицы предателей Родины и бывших полицаев, от злодеяний Тоньки-пулеметчицы остались одни только страшные легенды.

Из вещей материальных - наспех присыпанные кости в братских могилах на безымянном поле, где, по самым скромным подсчетам, покоились останки полутора тысяч человек. Удалось восстановить паспортные данные лишь около двухсот человек, расстрелянных Тоней.

Смерть этих людей и легла в основу заочного обвинения Антонины Макаровны Макаровой, 1921 года рождения, предположительно жительницы Москвы. Больше о ней не знали ничего...

"Розыскное дело Антонины Макаровой наши сотрудники вели тридцать с лишним лет, передавая его друг другу по наследству, - рассказал майор КГБ Петр Николаевич Головачев, занимавшийся в 70-е годы розыском Антонины Макаровой. - Периодически оно попадало в архив, потом, когда мы ловили и допрашивали очередного предателя Родины, оно опять всплывало на поверхность. Не могла же Тонька исчезнуть без следа?!

Это сейчас можно обвинять органы в некомпетентности и безграмотности. Но работа шла ювелирная. За послевоенные годы сотрудники КГБ тайно и аккуратно проверили всех женщин Советского Союза, носивших это имя, отчество и фамилию и подходивших по возрасту, - таких Тонек Макаровых нашлось в СССР около 250 человек. Но - бесполезно. Настоящая Тонька-пулеметчица как в воду канула..."

"Вы Тоньку слишком не ругайте, - попросил Головачев. - Знаете, мне ее даже жаль. Это все война, проклятая, виновата, она ее сломала... У нее не было выбора - она могла остаться человеком и сама тогда оказалась бы в числе расстрелянных. Но предпочла жить, став палачом. А ведь ей было в 41-м году всего 20 лет".

Но просто взять и забыть о ней было нельзя.

"Слишком страшные были ее преступления, - говорит Головачев. - Это просто в голове не укладывалось, сколько жизней она унесла. Нескольким людям удалось спастись, они проходили главными свидетелями по делу. И вот, когда мы их допрашивали, они говорили о том, что Тонька до сих пор приходит к ним во снах.

Молодая, с пулеметом, смотрит пристально - и не отводит глаза. Они были убеждены, что девушка-палач жива, и просили обязательно ее найти, чтобы прекратить эти ночные кошмары. Мы понимали, что она могла давно выйти замуж и поменять паспорт, поэтому досконально изучили жизненный путь всех ее возможных родственников по фамилии Макаровы..."

Однако никто из следователей не догадывался, что начинать искать Антонину нужно было не с Макаровых, а с Парфеновых. Да, именно случайная ошибка деревенской учительницы Тони в первом классе, записавшей ее отчество как фамилию, и позволила "пулеметчице" ускользать от возмездия столько лет. Ее настоящие родные, разумеется, никогда не попадали в круг интересов следствия по этому делу.

Но в 76-м году один из московских чиновников по фамилии Парфенов собирался за границу. Заполняя анкету на загранпаспорт, он честно перечислил списком имена и фамилии своих родных братьев и сестер, семья была большая, целых пять человек детей.

Все они были Парфеновы, и только одна почему-то Антонина Макаровна Макарова, с 45-го года по мужу Гинзбург, живущая ныне в Белоруссии. Мужчину вызвали в ОВИР для дополнительных объяснений. На судьбоносной встрече присутствовали, естественно, и люди из КГБ в штатском.

"Мы ужасно боялись поставить под удар репутацию уважаемой всеми женщины, фронтовички, прекрасной матери и жены, - вспоминает Головачев. - Поэтому в белорусский Лепель наши сотрудники ездили тайно, целый год наблюдали за Антониной Гинзбург, привозили туда по одному выживших свидетелей, бывшего карателя, одного из ее любовников, для опознания. Только когда все до единого сказали одно и то же - это она, Тонька-пулеметчица, мы узнали ее по приметной складке на лбу, - сомнения отпали".

Муж Антонины, Виктор Гинзбург, ветеран войны и труда, после ее неожиданного ареста обещал пожаловаться в ООН. "Мы не признались ему, в чем обвиняют ту, с которой он прожил счастливо целую жизнь. Боялись, что мужик этого просто не переживет", - говорили следователи.

Виктор Гинзбург закидывал жалобами различные организации, уверяя, что очень любит свою жену, и даже если она совершила какое-нибудь преступление - например, денежную растрату, - он все ей простит.

А еще он рассказывал про то, как раненым мальчишкой в апреле 45-го лежал в госпитале под Кенигсбергом, и вдруг в палату вошла она, новенькая медсестричка Тонечка. Невинная, чистая, как будто и не на войне, - и он влюбился в нее с первого взгляда, а через несколько дней они расписались.

Антонина взяла фамилию супруга, и после демобилизации поехала вместе с ним в забытый богом и людьми белорусский Лепель, а не в Москву, откуда ее и призвали когда-то на фронт. Когда старику сказали правду, он поседел за одну ночь. И больше жалоб никаких не писал.

"Арестованная мужу из СИЗО не передала ни строчки. И двум дочерям, которых родила после войны, кстати, тоже ничего не написала и свидания с ним не попросила, - рассказывает следователь Леонид Савоськин.

Когда с нашей обвиняемой удалось найти контакт, она начала обо всем рассказывать. О том, как спаслась, бежав из немецкого госпиталя и попав в наше окружение, выправила себе чужие ветеранские документы, по которым начала жить. Она ничего не скрывала, но это и было самым страшным.

Создавалось ощущение, что она искренне недопонимает: за что ее посадили, что ТАКОГО ужасного она совершила? У нее как будто в голове блок какой-то с войны стоял, чтобы самой с ума, наверное, не сойти. Она все помнила, каждый свой расстрел, но ни о чем не сожалела. Мне она показалась очень жестокой женщиной.

Я не знаю, какой она была в молодости. И что заставило ее совершать эти преступления. Желание выжить? Минутное помрачение? Ужасы войны? В любом случае это ее не оправдывает. Она погубила не только чужих людей, но и свою собственную семью.

Она просто уничтожила их своим разоблачением. Психическая экспертиза показала, что Антонина Макаровна Макарова вменяема".

Следователи очень боялись каких-то эксцессов со стороны обвиняемой: прежде бывали случаи, когда бывшие полицаи, здоровые мужики, вспомнив былые преступления, кончали с собой прямо в камере. Постаревшая Тоня приступами раскаяния не страдала.

"Невозможно постоянно бояться, - говорила она. - Первые десять лет я ждала стука в дверь, а потом успокоилась. Нет таких грехов, чтобы всю жизнь человека мучили".

Во время следственного эксперимента ее отвезли в Локоть, на то самое поле, где она вела расстрелы. Деревенские жители плевали ей вслед как ожившему призраку, а Антонина лишь недоуменно косилась на них, скрупулезно объясняя, как, где, кого и чем убивала... Для нее это было далекое прошлое, другая жизнь.

"Опозорили меня на старости лет, - жаловалась она по вечерам, сидя в камере, своим тюремщицам. - Теперь после приговора придется из Лепеля уезжать, иначе каждый дурак станет в меня пальцем тыкать. Я думаю, что мне года три условно дадут. За что больше-то? Потом надо как-то заново жизнь устраивать. А сколько у вас в СИЗО зарплата, девчонки? Может, мне к вам устроиться - работа-то знакомая..."

Антонину Макарову-Гинзбург расстреляли в шесть часов утра 11 августа 1978 года, почти сразу после вынесения смертного приговора. Решение суда стало абсолютной неожиданностью даже для людей, которые вели расследование, не говоря уж о самой подсудимой. Все прошения 55-летней Антонины Макаровой-Гинзбург о помиловании в Москве были отклонены.

В Советском Союзе это было последнее крупное дело об изменниках Родины в годы Великой Отечественной войны, и единственное, в котором фигурировала женщина-каратель. Никогда позже женщин в СССР по приговору суда не казнили.

23 ноября 1981-го года в Москве на Новокунцевском кладбище хоронили некую Марию Андреевну Попову. Как и завещала 86-летняя женщина, с воинскими почестями. Под звуки оружейных выстрелов гроб провожали дочь покойной и известные всем артисты театра и кино. Прямого отношения к миру кинематографа умершая никогда не имела. Однако до самой смерти ей пришлось "играть роль", на которую её "утвердил" лично Иосиф Сталин.

Первый вариант фильма "Чапаев" и просто Мария

В начале тридцатых годов Сталину принесли на просмотр кинофильм "Чапаев", снятый режиссерами Васильевыми. Картина вождю не понравилась, он вызвал к себе постановщиков. Иосиф Виссарионович предложил им ввести в фильм женщину-бойца, а также обозначить "романтическую линию".

Братья Васильевы, которые на самом деле были просто однофамильцами, взялись за дело.

В музей Красной Армии пригласили всех женщин, воевавших в составе легендарной 25-й стрелковой Чапаевской дивизии. Их попросили рассказать истории из фронтовой жизни для будущего фильма. Женщин собралось много, их рассказы записывал целый отряд стенографисток. Но отобраны были лишь истории, рассказанные бойцом Чапаевской дивизии Марией Поповой. В дальнейшем при написании сценария жена комиссара Дмитрия Фурманова Анна назовет ее своим именем.

Так просто Мария станет Анкой-пулеметчицей.

"Она-то и будет героиней"

Вышедший на экраны страны в 1934-м году фильм о героях Гражданской войны имел грандиозный успех. Его персонажи воспринимались зрителями как реальные люди, все события казались подлинными. Зрители смотрели картину не по одному десятку раз. Впрочем, как и сам Сталин, которого заинтересовали военные подвиги Марии Поповой.

"Мама рассказывала, что он спросил у режиссеров Васильевых, было ли это на самом деле. - Да, ответили они. Он тогда сказал: вот она-то и будет героиней", - вспоминает дочь Марии Поповой Зинаида Михайловна.

Сама Мария Попова в то время, ничего не ведая, жила в… Берлине. И когда ее вызвали в Москву, чтобы объявить национальным достоянием, она сильно перепугалась.

"Машка, натри глаза луком"

Родилась будущая "Анка-пулеметчица" в 1896 году в Самарской губернии. В 16 лет ее выдали замуж за Ивана Попова. Но с мужем они прожили совсем недолго. Иван Попов умер вскоре после свадьбы.

"Когда хоронили ее мужа (он, кстати, не был мне отцом), соседки шептали: Машка, ты хоть бы глаза луком натерла, чтоб слезы были, - рассказывает Зинаида Попова. - Он, как вспоминала мама, часто мучился от болей в животе. И во время очередного острого приступа умер. А кто мой настоящий отец, я до сих пор не знаю. Моя мама унесла с собой в могилу много тайн, в том числе и тайну о моем отце".

После смерти мужа Попова устроилась нянечкой в больницу. Потом работала на Самарском трубочном заводе. Здесь и вступила в партию. Когда началась Гражданская война, Мария участвовала в боях за Самару.

"В 1918 году, когда при поддержке белогвардейцев белочехи взяли город, мама попала в плен, но ей и еще нескольким бойцам удалось бежать, - говорит Зинаида Попова. - Где-то в степи они и наткнулись на передовые части 25-й Чапаевской дивизии".

В дивизии Мария Попова поначалу служила помощником лекаря. В одном из боев она подползла к раненному в руку бойцу, и он буквально силой заставил ее стрелять из пулемета, потому что сам не мог нажимать на две гашетки одновременно. За этот бой Чапаев наградил ее часами. Он же и решил позже, что Марии Поповой самое место в конной разведке.

Вместе с Василием Ивановичем они провоюют год - вплоть до гибели Чапаева.

"Чапаев не выносил в своей дивизии присутствия женщин-небойцов"

"Надо сразу сказать, что Василий Иванович не выносил в своей дивизии присутствия женщин-небойцов, - рассказывает внучка легендарного комдива Татьяна Чапаева. - Он же и с Фурмановым поссорился именно из-за того, что тот привез на фронт жену Анну. Зашел Василий Иванович в комиссарскую избу и увидел, что в постели лежит какая-то женщина. Василий Иванович потребовал, чтобы комиссар Фурманов отослал Анну Никитичну в тыл".

"Если говорить о той ерунде, которую в последние годы умудрились написать и размножить, то первое место я, бесспорно, отдаю тому, кто придумал, что Василий Иванович и Анна Фурманова были любовниками, - возмущенно рассказывает Татьяна Чапаева. - Второе - тому, кто откуда-то взял, что якобы Петр Исаев (Петька) через год, когда бойцы устроили поминки по Чапаю, застрелился. С мотивацией, что это именно он не уберег своего командира. Есть еще один очень распространенный миф. Как будто жена актера Леонида Кмита, сыгравшего роль Петьки, настолько приревновала мужа к киношной Анке, что покончила жизнь самоубийством".

Татьяна Чапаева добавила, что на самом деле Петр Исаев не был крестьянским простачком, каким показан в фильме. Этот высокообразованный офицер в денщиках у Чапаева никогда не служил, а был порученцем по особо важным делам, а впоследствии начальником бригады связи. Никакой любви между ним и Анкой - Марией Андреевной Поповой - быть в принципе не могло. А в реальной жизни именно она учила его обращаться с пулеметом.

"Я много лет дружу с дочерью Марии Андреевны Зинаидой Михайловной. Я часто бывала у них в гостях в доме на Тверской. Мария Андреевна всегда казалась мне очень спокойным, рассудительным человеком. Конечно, я много у нее расспрашивала про деда. Ведь она, служившая в разведроте Чапаевской дивизии, в отличие от меня, знала деда лично", - сказала Татьяна Чапаева.

"Внешность представительная, но одевать себя как женщину со вкусом еще не умеет"

После Гражданской войны Попова училась в МГУ на факультете советского права. А в 1931-ом ее командировали в Берлин, назначив референтом юридического отдела торгового представительства.

В Берлин молодой юрист Мария Попова приехала в цветастой кофте, застегнутой вместо пуговиц на две большие булавки. Такой она и предстала впервые перед Евгенией Аллилуевой, начальником отдела кадров Торгпредства.

"Безусловно, преданный нам товарищ. В январе 1931 года после окончания правового факультета МГУ направлена на работу в советское Торгпредство в Берлине. Немецким владеет слабо. С людьми обращаться умеет. Внешность представительная, но одевать себя как женщину со вкусом еще не умеет".

С первой же встречи Попова и Аллилуева стали подругами. Мария призналась ей, что беременна, шепнула имя отца ребенка, и Евгения навсегда сохранила эту тайну.

У модницы Евгении Аллилуевой Мария училась одеваться со вкусом. К моменту рождения дочери она уже ничем не выделялась из толпы хорошо одетых берлинских фрау.

На общественных началах Мария Попова была назначена еще и директором клуба советской колонии. Все эти должности давали возможности для контактов и известную свободу передвижения. Мария Андреевна помогала командированным соотечественникам адаптироваться в Германии, сводила их с нужными людьми.

Из характеристики на сотрудницу Разведуправления штаба РККА Попову Марию Андреевну:
"В 1931-1934 годах работала в советском Торгпредстве в Берлине референтом и председателем объединенного комитета профсоюзов Совколонии. Толковая, достаточно теоретически подготовленная корпорантка. Общественница".

"Чем мама занималась в Германии, не знаю, но я видела ее так редко, что называла ее "фрау Попова". А мамочкой - "мутиляйн" - звала свою няню Ани. Говорила я по-немецки и благодаря няне была очень политизированным ребенком, - вспоминает Зинаида Попова. - Няня на выборах 33-го года голосовала за Гитлера, потому что он всем дал работу. Она ходила практически на все митинги, и возила с собой в коляске меня. Я всем говорила: рот фронт! рот фронт! И когда пришли фашисты к власти, я тоже всем говорила рот фронт!"

"А твоя мама привезла с собой пулемет?"

Советские газеты быстро подхватили известие о реальном прототипе Анки-пулеметчицы и сделали из Марии Поповой настоящую героиню.

Попова не возражала: слава приятно щекотала самолюбие. Конечно, кое-кто из боевых подруг был расстроен. Многие рисковали жизнями не меньше Поповой, а вот слава досталось ей одной.

Впрочем, Марии было не до этого. Она получила новое назначение.

Из характеристики на сотрудницу Разведуправления штаба РККА Попову Марию Андреевну:
"В ноябре 1935 года привлечена для работы в РУ РККА. С мая 1936 года по май 1937 года находилась в командировке в Стокгольме по линии "Интуриста". Много практического ума и сметки. Упорно работает над шведским языком. Характер спокойный, выдержанная".

Обитатели советского поселения в Стокгольме встретили Марию Попову как героиню. Один мальчик спросил у Зины: "А твоя мама привезла с собой пулемет"?

С послом СССР в Швеции Александрой Михайловной Коллонтай у Марии Андреевны сложились почти домашние отношения. Они были очень дружны.

В мае 37-го Поповой сообщили, что ее командировка в Стокгольм закончилась. С тяжелыми предчувствиями Мария Андреевна вернулась в Москву. Но пока все шло хорошо. У нее была работа, ей дали квартиру на Тверской.

"Детей бьют только троцкисты"

Однажды в дверь позвонили. Звонок был настойчивый. Оказалось, соседи - с жалобой на дочь.

Зина устроила во дворе митинг, объяснила детям, что взрослые сейчас ведут в Ледовитом океане операцию по спасению «папанинцев». «Полярники замерзают, - сказала Зина, - им нужна одежда». Ребятишки побежали к Москве-реке и сбросили свои пальтишки на проплывавшие мимо льдины. Зина рассказала им, что льдины непременно вынесет в океан.

«Мать сняла со стены старый солдатский ремень, шлепнула меня. Спросила: «Ты почему, мерзавка, не плачешь?» А я сказала: «Не буду. Детей бьют только троцкисты», - вспоминает Зинаида Попова.

"Гулял по Уралу Чапаев-герой …"

Перед Великой Отечественной начались аресты бойцов Чапаевской дивизии.

Чекистами был убит Иван Кутяков - он командовал дивизией после гибели Чапаева. Когда за Кутяковым пришли, он крикнул, что живым не дастся, и стал стрелять по конвоирам. Те открыли ответный огонь.

Попову в те годы не тронули. А в 1942 году ее снова призвали на фронт в агитбригаду.

Мария Андреевна отвезла дочь к родным в Куйбышев, а сама в составе лекционной группы ездила по фронтам - поднимала боевой дух в войсках. После просмотра фильма "Чапаев" Мария Попова чаще всего рассказывала солдатам об истории создания песни "Гулял по Уралу Чапаев-герой". Она сочинила ее после гибели комдива.

Однажды песню услышал Александр Александров, руководитель прославленного Краснознаменного ансамбля песни и пляски. По его просьбе Мария Андреевна написала еще несколько строк. "Река-Урал глубокая, крутые берега, а степь да степь широкая - там наши бьют врага".

Кончилась война. Умер Сталин. Началась хрущевская оттепель.

"Современник", Си-эн-эн и эффект плацебо

В квартиру Поповых в доме номер шесть на Тверской все чаще стали приходить друзья дочери Марии Андреевны. Зинаида Михайловна в то время только что окончила Институт международных отношений. В дальнейшем она станет редактором московского корпункта Си-эн-эн, будет работать в корпунктах "Лос-Анджелес таймс" и японской газеты "Майнити".

А тогда она познакомила мать с молодыми артистами МХАТа, которые решили создать свой театр - "Современник". За одного из них, актера Игоря Васильева, Зинаида выйдет замуж.

В то время пока мало кому известные молодые и талантливые артисты репетировали спектакль "Вечно живые". Мария Андреевна пустила их к себе, выделив для ночных репетиций одну из комнат своей квартиры.

Много лет спустя на входной двери подъезда №8 в доме на Тверской появится табличка, что именно в квартире Марии Андреевны Поповой "по сути, зарождался будущий театр "Современник".

Конечно, молодежь приставала к "Анке-Пулеметчице" с расспросами.

Неизменным успехом всегда пользовалась история про эффект плацебо, неоднократно рассказанная Марией Андреевной.

В разгромленной аптеке маленького городка, куда вошли чапаевцы, стояли два мешка с содой. Санитарка Попова погрузила их на тачанку и привезла в дивизию. Нарезала полосками бумагу, насыпала порошка, свернула и надписала: "от головы", "от живота" и раздавала бойцам. Некоторым помогало.

Медицинская слава лекарского помощника Марии Поповой затмила тогда авторитет врача дивизии, который таких лекарств не давал.

Чапаевцы жаловались на врача комдиву и приводили в пример Марию.

Молодые артисты смеялись, слушая Марию Андреевну. Она хохотала вместе с ними. Но казаться веселой хозяйке дома становилось все сложнее и сложнее.

Донос

В 59-м году Попову вызвали в ЦК партии. Из своих заграничных нарядов Мария Андреевна выбрала самый строгий и отправилась на Старую площадь. А когда вернулась, домработница Маруся, которая служила у Поповых много лет, почуяв неладное, бросилась за лекарствами.

Выяснилось, что несколько старых чапаевцев написали в Комитет партийного контроля при ЦК КПСС письмо, в котором сообщали, что Мария Попова на самом деле Новикова, дочь кулаков из села Вязовый Гай. Что воевала она на стороне белых, ее, якобы видели среди белогвардейцев. А когда перевес в Гражданской войне стали брать красные, подделала партийный билет и пришла в Чапаевскую дивизию.

Главное в чем обвиняли подписанты Попову: "Она - не Анка".

На родину Марии Андреевны - в Куйбышев, бывшую Самару, - из Москвы выехал по спецзаданию сотрудник Комитета партийного контроля.

Все еще Анка-пулеметчица

И тут Мария Попова доказала, что она - все еще Анка-пулеметчица.

Как в том бою с каппелевцами, в знаменитой сцене из фильма про Чапаева, она решила подпустить врагов поближе.

В газетах и журналах стали появляться в больших количествах интервью прославленной чапаевки Поповой.

В них она рассказывала, что никогда не была прототипом Анки-пулеметчицы, что это образ собирательный. Мария Андреевна перечисляла имена своих боевых подруг, которые были достойны не меньшей, чем она, славы. Ну что ж с того, что Сталин назвал Анкой именно ее, она-то сама этого никогда не утверждала. Оппоненты растерялись.

А в Москву из Куйбышева вернулся человек, выезжавший туда по партийному спецзаданию. Поработал он на совесть. В представленной в ЦК партии справке, копию которой до сих пор хранит "дочь Анки-пулеметчицы", значилось:

"Попова Мария Андреевна, уроженка села Вязов Гай Самарской губернии. В девичестве - Головина. Отец Поповой, крестьянин-бедняк Андрей Романович Головин был призван на службу на Черноморский флот, стал одним из первых русских военных водолазов. Его фамилия упоминается в рассказе советского писателя Константина Паустовского. Во время одного из погружений получил кессонную болезнь, демобилизовался и умер, когда его дочери Марии Поповой исполнилось 4 года. Мать Марии Поповой умерла, когда девочке было 8 лет.

С этого возраста Мария Андреевна батрачила на зажиточных односельчан, в том числе на кулаков Новиковых. С этой семьей у Поповой сложились близкие отношения. Именно у них находилась в эвакуации во время Великой Отечественной войны дочь Поповой - Зинаида. И именно за родственницу Новиковых выдала себя Попова, когда пыталась спастись из белого плена в 1918 году. Информация свидетеля, однополчанина Поповой, о том, что на допросе у белочехов она назвала себя Новиковой, хранится в секретных архивах РККА.

В 16 лет Мария Андреевна была выдана замуж за односельчанина-бедняка Ивана Попова. Но через несколько дней после свадьбы муж умер от воспаления брюшины.

С 1914 года Мария Попова на заработках в Самаре. В 17-м вступила в Красную Гвардию, участвовала в боях на Дутовском фронте. В 1918-м ей был вручен билет члена партии большевиков. Билет вручал член партийной ячейки Самарского трубочного завода Николай Шверник. В составе Чапаевской дивизии с июня 18-го года. Попова неоднократно выполняла ответственные задания командования: работала в большевистском подполье, предупредила контрреволюционный мятеж в Первом социалистическом полку военных моряков. Служила в кавалерийской разведке и одновременно выполняла обязанности лекарского помощника.

Человек беспримерного личного мужества: во время боев неоднократно принимала на себя командование кавалерийскими расчетами вместо погибших или сбежавших с поля сражения командиров. Ранена, контужена. Награждена Орденом Боевого Красного Знамени.

В 1924 году лично командармом Фрунзе направлена на учебу на рабфак Харьковского медицинского института. В 1928-м году поступила в Московский государственный университет. Дальнейший жизненный путь Марии Поповой следствие не интересует".

"От всего только и осталось, что кино да анекдоты"

Попову снова вызвали в ЦК. Принимал ее председатель Центрального Комитета партийного контроля Николай Иванович Шверник. Тот самый Шверник, который вручал ей когда-то партийный билет, когда она работала в Самаре на трубочном заводе.

"Он сказал маме: ну, что Маруся, замучили тебя? Успокойся, оправдана ты по всем статьям, - вспоминает Зинаида Попова. - Она хотела ему ответить, что он-то давно бы мог эти мучения прекратить, но лишь махнула рукой и ушла".

В тот же вечер компания чапаевцев собралась на традиционную встречу в доме дочери комиссара Фурманова Анны. Как всегда, на чапаевских посиделках был Борис Бабочкин, исполнитель роли легендарного комдива.

"Мама говорит: сейчас я вам расскажу анекдот. Приходит Петька к Чапаеву и спрашивает: Василий Иванович, а где Анка? - Да вон она, на печке с радикулитом лежит. - Ну, что она, русского не могла найти? - говорит Петька, - вспоминает рассказ матери Зинаида Попова. - У Бабочкина сморщилось лицо, он стал кричать на маму: "Как ты смеешь, Маруся, эти поганые анекдоты пересказывать? А мама говорит: "Подумаешь, какое дело. От всего только и осталось, что кино да анекдоты".

Умерла Мария Андреевна зимой 81-го года. Как ни просила ее дочь, но и перед смертью она так и не назвала ей имя отца.

Чуть позже в тетради, которая всегда лежала на прикроватном столике матери, Зинаида Михайловна нашла слегка помятую фотографию старого фронтового друга Марии Андреевны - наркома просвещения Андрея Бубнова, расстрелянного в 38-ом.