Они боролись против системы в разные годы и разными способами, у одних в руках было оружие, у других – перо, но всех их объединяет одно – они боролись за то, во что верили.

Надежда Крупская (1869 – 1939)

Многие знают Надежду Крупскую как жену Ленина. Но она вместе с муже принимала активное участие в революции и жизни страны после восстания.

Она участвовала в организации и деятельности «Союза борьбы за освобождение рабочего класса», была секретарём газеты «Искра», а после революции стала заместителем наркома просвещения РСФСР. Крупская была активистом советской цензуры и антирелигиозной пропаганды, сотрудничала с антисталинской оппозицией.

Прах Крупской был захоронен в Кремлёвской стене в Москве.

Констанция Маркевич (1868-1927)

Констанция Маркевич - ирландская суфражистка, политический деятель партий Шинн Фейн и Фианна Файл, революционерка-социалистка и националистка.

В 1909 году она основала национальную военизированную скаутскую организацию «Герои Ирландии»,в которой владению огнестрельным оружием обучали детей. Эта организация стала предшественницей Ирландской республиканской армии.

В 1916 году она принимала участие в Пасхальном восстании (за независимость Ирландии) с оружием в руках и ранила британского снайпера.

Когда восстание было подавлено, Маркевич и других революционеров провели по улицам Дублина, где над ними издевалась толпа. В зале суда революционерка, которую должны были приговорить к смертной казни, не переставала плпкать и заявила: «Я всего лишь женщина, вы не можете убить женщину». Поведение Маркевич оказало желаемое влияние на судей и её приговорили к пожизненному заключению, однако уже через год её выпустили из тюрьмы в результате всеобщей амнистии для участников Пасхального восстания.

С 1919 по 1922 год Маркевич была министром труда, но из-за несогласия с Англо-Ирландским договором добровольно покинула занимаемую должность.

Петра Эррера

Во времена мексиканской революции всесте с мужчинами служили женщины, известные как сольдадеры. Они сопровождли солдат в походах, готовили пищу, стирали, ухаживали за ранеными и хоронили мёртвых. Многих из них связывали с бойцами интимные отношения.

Одной из таких женщин была Петра Эррера, которая сначала выдавала себя за мужчину по имени Педро Эррера. Под этим именем она завоевала доверие и уважение сослуживцев в ходе сражений. Позже она раскрыла свой настоящий пол, но революционер Панчо Вилья не отдал должное заслугам девушки и не назначил её генералом. В ответ на это, Эррера создала свой боевой отряд, полностью состоящий из женщин.

Лакшми Сахгал (1914-2012)

Сахгал - активистка индийского движения за независимость, также известна как капитан Лакшми. Во время 2-й мировой войны она воевала в Бирме на стороне Японии в звании капитана в рядах «Индийской национальной армии». Позже она вступила в «женский полк», созданный известным борцом за независимость Индии Субхасом Чандра Босом.

В 1946 году она была взята в плен английскими восками в Бирме. Опасаясь массовых волнений, британцы отпустили Сахгал. В Индии её встречали как героиню.

После войны революционерка стала депутатом верхней палаты индийского парламента от коммунистической партии.

Софи Шолль (1921 – 1943)

Немецкая революционерка Софи Шолль – она из создателей антифашисткой ненасильственной организации «Белая роза». Активисты этой группы распространяли листовки и рисовали граффити антигитлеровского содержания. В феврале 1943 года, она и другие члены организации были арестованы за распространение листовок в Мюнхенском университете и приговорены к смертной казни на гильотине. Палачом Шолль был Иоганн Райхарт, известный тем, что собственноручно обезглавил 3165 человек.

Позже листовки контрабандой вывезли из страны, сделали миллионы копий и сбросили их в небе над Германией под названием «Манифест мюнхенских студентов».

Селия Санчес Мандулей (1920 -1980)

Большинство людей хотя бы раз в жизни слышали имя Фиделя Кастро и Че Гевары, но гораздо меньше людей слышали о Селия Санчес Мандулей. Однако эта женщина была в самой гуще революционных событий на Кубе. По слухам, она даже принимала исторические решения. После переворота 10 марта 1952 года Мандулей включалась в борьбу против правительства Батисты.

После революции, Селия оставалась рядом с Кастро до своей смерти.

Кэтлин Нил Кливер

Кэтлин Нил Кливер был членом Партии черных пантер и первой женщиной-членом руководящего органа партии. Она служила в качестве официального представителя и пресс-секретаря, а позже организовала национальную кампанию за освобождение министра партии обороны, Хьюи Ньютона.

Асма Махфуз

Асма Махфуз - одна из современных революционерок. Ей приписывают ответственность за египетское восстание 2011 года. Тогда она якобы распространяла призыву к протесту на площади Тахрир через свой видеоблог. Асма Махфуз была одной из основательниц движения «6 апреля», которое проводило миллионные акции с требованием отставки Мубарака.

Бланка Каналес

Бланка Каналес - пуэрториканская революционерка, организатор женского филиала националистической партии Пуэрто-Рико «Дочери свободы». Она была одной из немногих женщин в истории, которые приняли участие в восстании против США. 30 октября 1950 года, Бланка и другие взяли в руки оружие, которое она спрятала в своём доме. В результате президент США объявил военное положение и приказал армии и ВВС атаковать город. Националисты держали оборону некоторое время, но всё же были схвачены и приговорены к пожизненному заключению. А в СМИ объявили это местным конфликтом, правда открылась позже.

В 2017 году исполняется 100 лет двум великим русским революциям - Февральской буржуазно-демократической и Октябрьской социалистической. «Апрель» рассказывает о женщинах, которые самым непосредственным образом повлияли на ход российской истории.

1. Надежда Крупская

«Первая леди» русской революции Надежда Крупская начинала, как и многие её единомышленники: занималась обучением рабочих в вечерней школе, вела пропаганду, участвовала в марксистских сходках. На одной из подобных встреч в 1894 году она и познакомилась с будущим вождем русских якобинцев.

В 1895 году, Ульянова, Крупскую и других членов новообразовавшегося «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» арестовали и после многомесячного тюремного заключения выслали подальше из столицы. Ленина командировали в село Шушенское, в Сибири.

Надежде, которая по предписанию суда должна была отправиться в Уфу, разрешили поехать вслед за возлюбленным. Правда, уже в 1898 году власти поставили условие: либо молодые венчаются, как положено по закону - в церкви, либо Крупская едет в Уфу. Ленин не хотел расставаться со своей Наденькой. Так и поженились.

С тех пор Крупская сопровождала Ильича во всех его ссылках и эмиграции, работала секретарем ЦК партии и личным секретарем вождя международного пролетариата, занималась переводами, преподаванием, участвовала в работе партийной прессы.

После Октябрьской революции Крупская взяла на себя вопросы коммунистического воспитания детей, была главой Главполитпросвета и разрабатывала методики работы пионерской организации, комсомола и союза рабочей молодежи. После кончины вождя Надежда Константиновна занималась культурно-просветительской работой: инициировала открытие музеев, писала книги об истории партии и Ленине, а также труды по педагогике.

В 30-е годы, оставаясь членом Центрального исполнительного комитета СССР, Крупская критиковала руководство партии, пыталась противостоять сталинским методам коллективизации, ходатайствовала за репрессированных и детей «врагов народа», однако всё безрезультатно - реальной власти вдова Ленина не имела. В 1939 году Надежды Константиновны не стало.

«Владимир Ильич мог найти красивее женщину <…>, но умнее, чем Надежда Константиновна, преданнее делу, чем она, у нас не было…», - писал о Крупской революционер и близкий друг Ильича Глеб Кржижановский.

2. Клара Цеткин

Политическая борьба была у Цеткин в крови. Её дед по материнской линии Жан Доминик входил в число активных участников Французской революции 1789 года, а мать Жозефина Виталь общалась с предводительницами немецкого женского движения Луизой Отто-Петерс и Августой Шмидт.

К моменту знакомства с Лениным в 1907 году Цеткин являлась одним из наиболее ярких представителей радикального крыла Социал-демократической партии Германии. Она активно боролась с ревизионизмом в среде немецких марксистов и выступала в роли главреда партийной газеты для женщин «Равенство».

Мнение Цеткин по ряду принципиальных вопросов расходилось с позицией Ильича. Те же «вопросы пола и брака» Ленин считал недостаточно существенными для того, чтобы делать их предметом главного внимания политического преподавания и просветительской работы в пролетарской среде. Однако, несмотря на это, немецкая революционерка на долгие годы стала одним из самых близких товарищей Ленина по революционной борьбе.

«Владимир Ильич очень любил и ценил Цеткину (написано, как в оригинале - прим. ред.) как страстную революционерку, как марксистку, хорошо глубоко понимающую учение Маркса, как борца с оппортунизмом II Интернационала, и он очень любил говорить с ней «по душам» на те темы, которые его очень занимали, поговорить в тех разрезах, в каких он официально не выступал», - писала в своих воспоминаниях Надежда Крупская.

Посетив Советскую Россию первый раз в 1920-м году, Цеткин с каждым годом все реже и реже бывала у себя на родине. А после поджога Рейхстага в феврале 1933 года, она навсегда покинула Германию, перебравшись в Союз. Скончалась революционерка летом того же года в подмосковном Архангельском.

3. Роза Люксембург

Свою революционную деятельность Люксембург начала еще в 1880-е годы. Спасаясь от преследования официальных властей, в 1889 году Розе пришлось покинуть родную Польшу. Дальше были годы скитаний по Европе, множество арестов и тюремных заключений, и, наконец, Германия, где ей удалось найти поддержку единомышленников и примкнуть к мощному рабочему движению.

В 1906 году увидела свет брошюра Люксембург под названием «Массовая забастовка, партия и профсоюзы», посвященная опыту Первой русской революции. Этот текст получил высокую оценку Ленина. Уже год спустя на съезде Второго интернационала Люксембург вместе с Ильичем внесла ряд поправок в резолюцию Бебеля об отношении к милитаризму. Немецкая социалистка и будущий вождь мирового пролетариата сошлись во мнении, что в случае начала войны необходимо использовать порождаемый ею кризис для свержения господства буржуазии.

Война, как известно, началась. В годы Первой мировой Люксембург возглавляла леворадикальную оппозицию немецкой социал-демократии и вела активную агитационную работу, направленную против милитаризма, чем спровоцировала еще ряд арестов.

После заключения мира в 1918 году силами леворадикальных социалистов (Люксембург в том числе) была создана Коммунистическая партия Германии, которая в январе 1919 года поддержала Восстание спартакистов, ставшее одним из ключевых событий немецкой Ноябрьской революции.

Это стало последней каплей в отношениях Розы с правящей верхушкой. Центральный орган СДПГ назначил награду за головы лидеров Компартии. Через три дня после окончания восстания Люксембург убил один из конвоиров, сопровождавших её в тюрьму.

4. Инесса Арманд

Инесса Арманд присоединилась к рабочему движению в начале 1900-х годов. В 1904 году, впечатлившись работой Ленина «Развитие капитализма в России», она вступила в РСДРП и наравне с товарищами по партии участвовала в революционных событиях 1905 - 1907 годов.

С будущим вождем революции Инесса познакомилась не то в Париже, не то в Брюсселе. Между однопартийцами сразу установились близкие, доверительные отношения. Говорят, Ленин даже обращался к ней на «ты» - такой чести прежде удостаивалась лишь супруга Ильича.

Еще при жизни вождя ходили слухи, что подобная перемена в его поведении не случайна. Шептались, что у Ленина с Арманд был роман, что якобы Крупская, видя происходящее, даже предлагала мужу развод. Историки прозвали Инессу «любовницей революции». Так или иначе, ясно одно - соратники по революционной борьбе явно испытывали друг другу теплые чувства.

В эмиграции Арманд вела агитацию среди местного пролетариата и переводила работы Ленина. Кроме того, Инессу интересовал женский вопрос: она написала статью с синонимичным названием, в которой призывала отказаться от традиционных брачно-семейных отношений в пользу большей личной свободы супругов.

В Союзе Арманд возглавляла женский отдел ЦК партии, в 1920 году организовала первую Международную женскую коммунистическую конференцию. Однако активной работе на благо трудящихся мешало слабое здоровье Инессы - сказались издержки революционной борьбы. Поэтому в том же году Ленин решил отправить Арманд в санаторий на Кавказ. Это путешествие стало роковым для Инессы: на обратном пути она подхватила холеру и за два неполных дня угасла.

«Он не мог пережить Инессу Арманд. Смерть Инессы ускорила его болезнь, ставшую роковой…», - писала революционерка Александра Коллонтай.

5. Александра Коллонтай

Александра Коллонтай с юности отличалась независимыми взглядами. Всё началось в 1893 году, когда красавица и генеральская дочка в пику родителям вышла замуж за бедного офицера Владимира Коллонтая, изрядно расстроив всех «перспективных женихов» и воздыхателей (один из них даже застрелился от горя).

Впрочем, этот роман длился недолго. Тогда же в 1890-е годы Шурочка, благодаря знакомству с марксисткой Еленой Стасовой, не на шутку увлеклась социалистическими идеями. Любовь к революционной борьбе оказалась сильнее любви к супругу. В 1898 году, бросив мужа и сына, Коллонтай отправилась на учебу в Швейцарию.

Дальше была череда заграничных поездок, в которых Александра все больше проникалась марксисткой идеологией: как и все партийные, она занималась активной пропагандой среди трудящихся, читала публичные лекции, общалась с представителями рабочего движения Европы.

Во время революции 1905 года Коллонтай познакомилась с Лениным и продолжила заниматься политической борьбой, но уже на более высоком уровне. За годы, проведенные за границей, она успела побывать на нескольких международных социалистических конгрессах, а также совершила две агитационные поездки в Штаты.

Параллельно с этой работой Александра писала публицистику и беллетристические тексты, посвященные образу «новой женщины» - интеллектуально и материально независимой, разносторонней личности, состоящей в равноправных отношениях с мужчинами:

«Буржуазная мораль требовала: все для любимого человека. Мораль пролетарская предписывает: все для коллектива! Эрос займет достойное место среди членов трудового единения. Пора научить женщину брать любовь не как основу жизни, а лишь как способ выявить свое истинное я».

После февральской революции Коллонтай вернулась на родину, где стала членом Центрального комитета партии большевиков. В октябре того же года она заняла пост Народного комиссара общественного призрения. При своем наркомате Александра создала Отдел по охране материнства и младенчества, кроме того, по её инициативе был создан женотдел при ЦК РКП (б).

В 1922 году Коллонтай снова уехала из России - уже в качестве полномочного представителя молодого государства. Говорят, причиной перевода Коллонтай на посольскую должность была её собственная инициатива: она только что рассталась со своим супругом Павлом Дыбенко и нуждалась в перемене обстановки.

Следующие пару десятилетий Коллонтай исполняла обязанности полпреда СССР в Швеции, Норвегии и даже успела поработать в Мексике. В 1945 году за несколько лет до смерти здоровье Александры серьезно пошатнулось, и ей пришлось оставить службу.

6. Мария Спиридонова

Мария Спиридонова примкнула к рабочему движению в начале 1900-х годов, сразу после окончания учебы в гимназии. Девушка была настроена очень радикально: она не просто решила заняться агитпропагандой, а сразу вступила в боевую организацию партии эсеров.

В 1906 году Спиридонова вызвалась осуществить убийство советника тамбовского губернатора Луженовского, создавшего в губернии отделение национально-монархической организации «Союз русских людей» и прославившегося особой жестокостью в усмирении крестьянских волнений.

Убийство произошло на вокзале Борисоглебска. Выпустив в чиновника 5 пуль, Мария, что называется, потеряла голову. Что именно случилось - доподлинно неизвестно. По одной из версий, у неё случилась истерика: девушка бегала по платформе, выкрикивая: «Я убила его!». По другим данным, Спиридонова пыталась застрелиться. «Представление» закончилось в тот момент, когда девушку оглушил прикладом подбежавший казак.

Полицейские, задержавшие революционерку, на допросах жестко избивали её и пытали, а в вагоне, транспортировавшей преступницу в Тамбов, девушку изнасиловали. Суд приговорил террористку к смертной казни через повешение, 16 дней она провела в ожидании экзекуции. Однако в последний момент Спиридонову помиловали: казнь была заменена бессрочной каторгой.

После Февральской революции Мария, как и другие политзаключенные, попала под амнистию. Благодаря своей насыщенной биографии и ореолу «великомученицы», по приезду в Москву она быстро завоевала авторитет среди однопартийцев. Спиридонова стала членом оргбюро левой фракции ПСР, вела пропаганду среди военных и рабочих, призывая к прекращению войны, передачи власти Советам, а земли - крестьянам.

Долгое время её взгляды во многом совпадали с программой большевиков. Однако весной-летом 1918 года Спиридонова резко изменила свою позицию. Она подвергла жесткой критике внешнюю политику Совета народных комиссаров (заключение Брестского мира), а также большевистские методы социализации земли.

«Сначала мы работали рука об руку с большевиками, часто делая уступки в партийных вопросах, чтобы не было разногласий. Но по вопросу о Брестском договоре произошло разногласие… и с этого времени начинаются совершенно другие условия работы», - говорила Спиридонова на пятом Всероссийском съезде Советов рабочих, крестьянских, солдатских и казачьих депутатов.

Впрочем, работать ей не дали. Начиная с осени 1918 года, большую часть времени революционерка провела в тюрьмах. А в 1941 году, когда немцы наступали на Москву, Спиридонову расстреляли.

7. Лариса Рейснер

Ларисе Рейснер с детства было известно, что такое политическая борьба: её отец, профессор права, водил знакомства с лидерами европейского и российского рабочего движения: Карлом Либкнехтом, Августом Бебелем и Владимиром Лениным.

После окончания учебы в гимназии, девушка поступила в Психоневрологический институт и параллельно занялась литературным творчеством. Рейснер писала беллетристику модернистского толка и выпускала журнал «Рудин», призванный «клеймить бичом сатиры, карикатуры и памфлета все безобразие русской жизни».

После Октябрьской революции Лариса была личным секретарем первого наркома просвещения РСФСР Луначарского, а также трудилась в Специальной комиссии по учету и охране Эрмитажа и музеев Петрограда.

В 1918 году в карьере Рейснер случился крутой поворот: она подалась в разведчики. Отслужив комиссаром разведывательного отряда штаба 5-й армии, девушка получила повышение: её назначили комиссаром Генштаба Военно-Морского флота РСФСР. В 1918 - 1919 годах Лариса активно участвовала в боевых действиях, и в 1920-м году стала сотрудником Политуправления Балтийского флота.

Там же, на флоте, первая женщина-военный политик в истории устроила свою личную жизнь: она вышла замуж за командующего флотилией Федора Раскольникова, с которым позже отправилась налаживать дипломатические отношения с Афганистаном. Все это время Лариса не забывала и о писательском труде: под впечатлением от заграничной поездки родилась книга «Афганистан».

Позже, уже будучи в отношениях с Карлом Радеком, Рейснер побывала в Германии, откуда привезла книгу «Гамбург на баррикадах» и два сборника очерков: «Берлин в 1923 году», «В стране Гинденбурга». Дальше был Донбасс и произведение «Уголь, железо и живые люди».

Бывая в Петербурге все больше наездами, Рейснер тем не менее принимала активное участие в культурной жизни Северной столицы: крутила роман с Гумилевым, дружила с Блоком. Коллеги-литераторы, правда, не особенно жаловали писательницу. Считали, что талант Ларисы несколько уступает её выдающимся внешним данным.

Зимой 1926 года отважная революционерка решила отдохнуть от путешествий и ратных подвигов. К несчастью, московский «отпуск» оказался для неё опаснее всех морских сражений вместе взятых. Рейснер выпила стакан молока и скончалась от брюшного тифа.

Знаток женской души Мирабо когда-то говорил эмиссарам французской революции, что «если женщины не вмешаются в дело, то из этого ничего не выйдет». В ВЧК женщины густо вмешались. Землячка - в Крыму. Конкордия Громова - в Екатеринославе. Товарищ Роза - в Киеве. Евгения Бош - в Пензе. Яковлева и Елена Стасова - в Петербурге. Бывшая фельдшерица Ревекка Мейзель-Пластинина - в Архангельске. Надежда Островская - в Севастополе. (Эта сухенькая учительница с ничтожным лицом, писавшая о себе, что «у нее душа сжимается, как мимоза, от всякого резкого прикосновения», была главным персонажем местного террора, когда в Черном море массово топили офицеров, привязывая тела к грузу. Опустившемуся на дно водолазу показалось, что он - на митинге мертвецов.) В Одессе действовала чекистка венгерка Ремовер, впоследствии признанная душевнобольной на почве половой извращенности, самовольно расстрелявшая 80 арестованных, причем даже большевистское правосудие установило, что эта чекистка лично расстреливала не только подозреваемых в контрреволюции, но и свидетелей, вызванных в ЧК и имевших несчастье возбудить ее больную чувственность.

В Казани отметилась следовательница-чекистка Брауде, собственными руками расстреливавшая «белогвардейскую сволочь», при обыске самолично раздевавшая не только женщин, но и мужчин. Побывавшие у нее на личном обыске социалисты писали: «Приходилось недоумевать, что это - особая бездушная машина или разновидность женщины-садистки?»

Прототип Анки-пулеметчицы и «Гадюки»

Женщина-конник, в кожаной тужурке, затянутая портупеей с маузером на боку, Эльза Грундман превратилась для творцов в символ героини смутного времени. С нее писали портреты Анки-пулеметчицы и предводительниц разбойничьих ватаг. Жизнь Эльзы Грундман после войны сложилась трагически. Она не сумела найти свое место в мирной жизни. Какое-то время она пыталась работать в наркомате. В начале тридцатых годов она с пылкостью, свойственной ее натуре, безоглядно влюбилась в начальника Московского уголовного розыска. Завязался бурный роман. Но уйти от детей к Эльзе начальник угро не смог. И Эльза Грундман поступила так же решительно, как она это делала всегда, когда стояла перед жестким выбором. Достала наградной маузер и направила его себе в висок... Ее последним литературным прототипом стала героиня очерка Алексея Толстого «Гадюка».

Время, проведенное в тюрьмах, сделало ее жестокой, иногда до патологии. Новая партийная кличка - Демон - как нельзя лучше подходила ей. Крым был передан в руки Бела Куна и Розалии Самуиловны. Торжествующие победители пригласили в председатели Реввоенсовета Советской Республики Крым Льва Давидовича Троцкого, но тот ответил: «Я тогда приеду в Крым, когда на его территории не останется ни одного белогвардейца». Руководителями Крыма это было воспринято не как намек, а как приказ и руководство к действию. Бела Кун и Землячка придумали гениальный ход, чтобы уничтожить не только пленных, но и тех, кто находился на свободе. Был издан приказ: всем бывшим военнослужащим царской и Белой армий необходимо зарегистрироваться - фамилия, звание, адрес. За уклонение от регистрации - расстрел. Не было только уведомления, что расстреляны будут и все, кто пришел регистрироваться…

«К чему даже эти вопросы о происхождении, образовании. Я пройду к нему на кухню и загляну в горшок, если есть мясо - враг народа, к стенке!»

Чекист МИЗИКИН

Мы залпами вызов их встретим -
К стене богатеев и бар! -
И градом свинцовым ответим
На каждый их подлый удар...
Клянемся на трупе холодном
Свой грозный свершить приговор -
Отмщенье злодеям народным!
Да здравствует красный террор!

Недоучившаяся гимназистка

«У меня не было разрыва между политической и личной жизнью. Все, знавшие меня лично, считали меня узкой фанатичкой, возможно, я таковой и была».

В. БРАУДЕ

Когда юные поклонницы спрашивали Веру Фигнер о том, что ей дало шестилетнее пребывание в Родионовском институте благородных девиц, она отвечала: культурную выправку. И чувство товарищества. Вере Булич терпения хватило только на год. К тому моменту, когда она попала в это привилегированное учебное заведение, за ее плечами были многочисленные стычки с начальством и педагогами Мариинской гимназии, откуда ее исключили в четвертом классе. Дворянское вольное деревенское житье образованного семейства сформировали в ней несколько анархические наклонности. Внешняя дисциплина явно была не по ней. Стоит ли удивляться, что и в институте она вошла в конфликт - на этот раз с Законом Божьим, уроки которого считались обязательными? Родители были убежденными атеистами и вообще «университетскими» людьми, не молившимися и на признанные общественные авторитеты. Отец, Петр Константинович, приходился внучатым племянником и знаменитому профессору и ректору Буличу, и Бутлерову, учившему его химии, а мать принадлежала к роду Чаадаевых, гордившихся своим знаменитым родственником, Петром Яковлевичем, - официально, чуть ли не самим царем, объявленным сумасшедшим за уничтожающую критику России. Девочка, по ее внутреннему разумению, просто не могла не презирать своих соучениц, с удовольствием осваивавших светские условности и навыки дворянских жен.

За нехождение на уроки Закона Божьего ее и вышибли из института.

Спасло положение появление в городе частной женской Котовской гимназии, поместившейся в только открытом Доме Кекина. Сдав экстерном курс пятого класса, Вера Булич перешла туда. И сразу же угодила в ученический кружок левого направления. Тут жизнь кипела и живо напоминала «Подпольную Россию» Степняка-Кравчинского, чьи заграничные издания ходили по рукам «сознательной» молодежи. Прокламации, тайные поручения... Россия шла к своей первой революции, и опытные агитаторы, испытывавшие нехватку рук, не жалели ученической молодежи. Немудрено, что водоворот событий захватил Веру Булич. А когда в 1905 году университет прикрыли, а его аудитории заняли солдаты, горячие головы безрассудно бросились в уличную борьбу. Результатом стал арест пятнадцатилетней гимназистки. Ей повезло: по малолетству жандармы просто сдали девицу родителям под расписку. Но сидеть тише воды и ниже травы юная максималистка не захотела, и когда отец потребовал прекратить опасные социальные опыты до окончания курса гимназии, она взяла пару белья и ушла жить в «коммуну» на Старо-Горшечной улице - ныне Щапова. И ни капли не жалела о том, что сменила свою отдельную комнату с комфортабельной кроватью на неопрятную коммуналку, где и сами лежанки-то использовались часто в очередь. Сейчас это назвали бы девиантным поведеним, а тогда оно было нормой для части молодежи - нормой, освященной именами генеральской дочери Софьи Перовской, дочери члена Государственного Совета Натальи Климовой, многих других. Некоторые видели в этом даже определенный шик - «сходить в народ». Это и теперь водится - под видом рок-коммун, «снежных десантов», иных более серьезных сект.

Большая часть беглецов со временем возвращалась к обычной жизни, они обзаводились семьями, положением в обществе. Но были и другие, кого изнурительная, полная лишений партийная жизнь ожесточала, превращала в фанатичек. В казанской тюрьме, куда вскоре угодила Вера Булич, она встретилась с такой пассионарной личностью - знаменитой народоволкой Ошаниной, угробившей тридцать лет на борьбу с режимом. Кожа у нее напоминала рыбью чешую, зато глаза сверкали молодой синевой. Это производило большое впечатление.

Страна тогда жила сообщениями о нескончаемых покушениях на губернаторов и жандармов, по всей Волге помещиков выживали из имений, пускали им «красного петуха». В чистопольском имении дядюшки бунтарки - Александра Константиновича Булича, служившего земским начальником, куда Веру определили - благодаря связям - на поднадзорное житье, она сошлась с местными эсерами и деревенскими хулиганами. И выкинула номер: предложила им сжечь усадьбу! Авторитет был обеспечен. Потом подпалили и сараи материнского поместья - дом, где помещики разместили сельскую школу, остался целым. Но после такого пришлось срочно бежать в Уфу, переходить на положение нелегала, скитаться по России.

Отрезав себя от прежней жизни и родственников поистине хирургическим способом, не пожалев своих чувств Вера приобрела и первый опыт бесчувствия к чужим страданиям. Вполне вероятно, что столь резкое революционное поведение все-таки имело под собой медицинскую почву, какой-то избыток мужских гормонов в крови. Может и наклонность к бродяжничеству. Одних убеждений для объяснения уголовного хулиганства маловато. Недостаточно также сказать: «идея», «аскеза», чтобы понять мотивы подобных поступков. Но была еще и среда революционерства, пронизанная уголовщиной. И свойственная «претерпевшим» мысль: мы пострадали - теперь и вы почувствуйте!

Логика подпольной жизни привела ее, в конце концов, в ряды заговора, ставившего целью убийство командующего Казанским военным округом генерала Сандецкого. Покушение на самодура не состоялось, но важно другое. В 18 лет убийство стало для нее морально приемлемой нормой. В сущности, уже не имело значения то, что она вышла потом замуж - за адвоката-марксиста Самуила Брауде и родила дочь. Вектор жизни был определен до конца: революционная дорожка. Возможно, превратилась бы она в корифея революции, этакую бабушку русской революции, вроде Брешко-Брешковской. Но разразилась революция, и открылся «оперативный простор».

«Если Ленин бы на деле, а не в одном воображении своем получил власть, он накуролесил бы не хуже Павла I-го на престоле».

В. Менжинский, 1911 год

«Казанское отделение Государственного банка, казначейство, сберкасса вынуждены производить ежедневные выдачи: 1. Частным лицам и фирмам - не свыше 300 рублей; 2. Фабрикам и заводам - в полной сумме... из них деньгами 25%, в остальной сумме облигациями Займа Свободы... Управляющий КОГБ покорнейше просит не отказывать в приеме облигаций...»

«Казанский Совет доводит до сведения населения, что лица, отказавшиеся принимать облигации по цене 85 рублей за 100 нарицательных, подлежат преданию суду революционного трибунала».

«Казанское слово», декабрь 1917 года.

«А юнкеров едят собаки...»

С так называемыми «октябрьскими боями» в Казани 1917 года историки в прошлые годы много напутали. Идеологические соображения, призывавшие всюду видеть или роль партии, или происки врагов социализма, выпятили в казанских событиях роль большевиков, которой, по сути, и не было. А была постепенно, в ногу с ситуацией во всей стране вызревавшая гарнизонная буча. События инициировал знаменитый взрыв - второй по счету - Казанского порохового завода. 14 августа в два часа пополудни загорелись мешки с селитрой на платформе Пороховой. Потом огонь добрался до ящиков со снарядами и погребов. Тысячи пудов пороха разнесли вдребезги всю округу. Стекла повылетали за многие километры от эпицентра. Рвалось несколько дней кряду. Говорили, что взлетели на воздух котлы алафузовской фабрики. Были отменены занятия в школах и гимназиях, перестал ходить трамвай, разбежались с базаров торговцы, закрылись магазины. Население срочно упаковывало вещи и бежало из города. Вместе с ним убежали солдаты запасных полков, стоявших в Заречье. Командование ввело в городе военное положение, но этим обозлило солдат. Порядок рухнул, вспыхнули многочисленные митинги с требованием окончания войны. Пошли самочинные захваты оружейных складов, избиения офицеров, требовавших соблюдения военного положения, субординации, устава. Председатель большевистского комитета Грасис играл роль подстрекателя. С противоположной стороны подстрекательством занимался губернский военком Калинин. Не случайно потом, в декабре проводилось расследование «кровавых октябрьских событий». Именно так именовали тогда октябрьский переворот. Газеты, еще не прикрытые большевиками, негодовали: на берегу Казанки валяются трупы юнкеров, поколотых штыками солдат, несмотря на заверения в сохранении жизни. И их едят собаки! И деятели нового режима, словно оправдываясь, говорили о том, что стали жертвами «провокаций», не помышляли ни о каком захвате власти.

В Совете, захватившем политическую власть в октябре, преобладали эсеры и меньшевики. При Совете и был создан еще при Керенском революционный трибунал для суда над провокаторами, жандармами и тому подобными типами, чьи личные дела стали объектом общественного внимания. А следственную комиссию трибунала возглавили руководитель Коалиционного комитета Гирш Олькеницкий и Вера Брауде, лидер «младших» эсеров Казани. Это было еще до официального учреждения ЧК.

В Казани тогда говорили, что и Октябрьская революция, и «чрезвычайка» появились здесь раньше, чем в Центре.

Казанский след знаменитого террориста

«Я приехал в Москву в феврале 1918 года, и со мною в кармане было каких-нибудь 500 - 700 рублей керенскими деньгами... Средств никаких не было. Средства я добывал тем, что я сам лично бегал по Москве и находил - где тысячу, где пятьсот, где 2 тысячи керенских денег. Вот какой был первоначальный бюджет».

Так потом вспоминал Борис Савинков самое начало знаменитого своего «Союза защиты Родины и свободы», охватившего пол-России. Организация росла, росла гораздо быстрее, чем он или кто-либо еще ожидал и, конечно, этих денежных средств ни в какой мере не хватало. И именно в это время Масарик прислал 200 тысяч рублей. Вот они-то и спасли организацию. Они дали ей возможность развиваться и прийти в такое положение, когда она своей численностью и организованностью заинтересовала французского посла Нуланса, от которого Борис Викторович получил более двух миллионов рублей.

За несколько месяцев он оформил крупную организацию из осколков партии правых эсеров и отдельных, «бойцовски» настроенных представителей партий кадетов, народных социалистов. Члены этой подпольной организации не только были вооружены, но и подавляющее их большинство имело за плечами боевой опыт фронтового офицерства. Даже среди офицеров латышских стрелков, наиболее близких к Кремлю, Савинков сумел создать ячейку своего «Союза», надеясь с их помощью захватить все большевистское правительство. Савинкова и латышей объединяло общее неприятие только что подписанного большевиками и немцами Брестского мира (по которому Латвия переходила под власть Германии).

В скором времени «Союз» насчитывал около 5000 добровольцев, имел отделения в Казани, Калуге, Костроме, Ярославле, Рыбинске, Челябинске, Рязани, Муроме. В каждом из этих городов создавались склады оружия на случай выступления. Центральный штат «Союза», возглавляемый Савинковым, находился в самом центре Москвы и существовал под видом «лечебницы для приходящих больных». Помимо Бориса Викторовича, руководителями этой организации были генерал-лейтенант Рычков, полковник Перхуров и командир латышского советского полка, охранявшего Кремль, Ян Бредис.

Справка

В уставе организации была указана таблица жалованья, которое выплачивалось каждому члену. По ней рядовой получал 300 рублей в месяц, отделенный - 325 рублей, взводный командир - 350 рублей, ротный командир - 400 рублей, батальонный - 500 рублей и командир полка - 600 рублей. Кроме того, выдавались пособия семьям от 150 до 300 рублей в месяц и бесплатные продукты и обмундирование.

«Не я пошел искать французов, а они меня разыскали и начали свою помощь: сначала дали 20 - 40 тысяч, потом эта цифра возрастала. К концу мая Союз так вырос, что его размеры не позволяли уже оставаться в подполье».

Б. САВИНКОВ

Савинков первоначально думал о выступлении в Москве. Выступление было назначено на 1 - 2 июня и к этому времени велись приготовления. Однако выступление в Москве было отменено и решено было эвакуировать часть организации в Казань. Захватить Совет народных комиссаров и важнейшие стратегические пункты в Москве было тогда нетрудно, но продержаться невозможно, во-первых, ввиду значительности советских отрядов и, во-вторых, ввиду невозможности прокормить население столицы, так как транспорт был разрушен. Новая власть скоро бы потерпела крах.

Однако бездействие организации грозило ей распадом, и штаб разработал и принял план захвата Казани. Савинков говорил, что «отдал распоряжение об эвакуации части членов организации в Казань на тот предмет, чтобы при приближении чехов поднять там восстание».

Были намечены воинские части для эвакуации, посланы квартирьеры в Казань. Всего предполагалось переправить 500 - 700 человек. Едущим на разведку квартирьерам выдавали при поездке 400 рублей и на наем помещения 2000 рублей; кроме того, квартирьер получал 400 рублей на семью, 150 рублей подъемных и обмундировочных - 100 рублей, пользовался квартирным довольствием. Была составлена особая инструкция, которой должен был руководствоваться каждый эвакуировавшийся член «Союза».

Подвела болтливость некоторых членов... В разгар эвакуации, в ночь на 30 мая, Всероссийской чрезвычайной комиссией был арестован явочный штаб «Союза» в Москве и через него до 100 членов «Союза».

Там же были захвачены план эвакуации в Казань и документы о существовании «Союза» и подготовке выступления в Казани.

Теруань де Мерикур: предтеча

Семнадцати лет от роду исчезла из родительского дома вместе с каким-то соблазнившим ее дворянином. В начале французской революции она очутилась в Париже и стала известной Дантону и другим революционным знаменитостям, охотно посещавшим ее салон. Одевалась в короткий плащ, панталоны и нечто вроде сандалий - костюм, в котором тогдашние учебники мифологии изображали амазонок; в публике появлялась обыкновенно верхом на громадной лошади, вооруженная с ног до головы. Когда решался вопрос о судьбе жирондистов, появилась на площади вблизи конвента и горячо защищала партию жиронды. Окончив свою речь, она ушла в тюльерийский сад, где внезапно появилось несколько женщин-якобинок, которые бросились на «кровожадную гетеру, предводительницу парижских людоедов» и подвергли ее мучительному сечению розгами. Она тут же сошла с ума; ее посадили в дом для умалишенных, где она оставалась до самой смерти.

«Ревтрибунал - кратчайший мост от чрезвычайки на погост». (Поговорка того времени)

Собственно говоря, казанской «чрезвычайке» о заговоре стало известно чуть раньше - в конце апреля - начале мая. Местный меньшевик Пионтковский (впоследствии знаменитый историк), занимавший пост заместителя губернского комиссара труда, рассказал Вере Брауде историю о том, как некий однокашник-офицер, происходивший из семьи священника, вдруг предупредил его о скором перевороте. Но назвать его имя Пионтковский категорически отказался. Вера Петровна не стала настаивать и давить на двурушника, а просто просмотрела списки соучеников Пионтковского и вычислила фигуранта. Это был некий Сердобольский, обитавший на Поповой горе - ныне улица Тельмана.

Во время обыска хозяин удрал в окно, а его гости - Нефедов и Богданов - угодили в ЧК. Там Нефедов рассказал и о генерале Попове, руководившем организацией, и о складе оружия, которым заведовал Богданов. Возглавляли дело бывший военком Керенского в Казани Калинин и другой меньшевик - Бартольд.

29 мая в Казань отправились квартирьеры из Москвы. Явиться они должны были в «Северные номера»: спросить Якобсона - известного эсеровского деятеля эпохи 1905 года, отрекомендовавшись «от Виктора Ивановича». У них был и адрес казначея партии правых эсеров Константина Винокурова - Поперечная 2-й Горы, 12 (Лесгафта), через которого должны были выйти на Иосифа Александровича Спрингловича, начальника боевой дружины правых эсеров и Леонида Ивановича Резенева-Розанова. Но роль квартирьеров сыграли московские чекисты Заковский и Штрингфлер.

С их помощью накрыли весь штаб казанской организации и ее гостей - командира монархистов генерала Попова, москвича-курьера поручика Ольгина-Герцена, правых эсеров Якобсона и Никитину. В записках задержанных Брауде и Олькеницкий нашли сведения о 20 человеках, обещавших помочь с размещением штаба и полка савинковцев, переезжавших в Казань из Москвы.

Профессионал своего дела

Следует признать, что казанские чекисты в решительный момент показывали куда большую решимость, чем их противники.

Так 18 июня в водовороте гарнизонной бучи - совсем как в октябре 17-го - чуть было не кончилась, едва начавшись, власть большевиков и «чрезвычайки». В городе появился вооруженный отряд дезертиров с сызранского участка фронта. Гарнизонный комитет тут же взял его под свою защиту и вступил в спор с Советом, предлагавшим решительные меры против беглецов и отправку обратно на фронт. С дверей винных складов на Проломной были сбиты замки, в частях появилось вино, зашумели недовольные. Это происходило в самом Кремле, где стояли бузотеры. Большевики вынуждены были даже перенести свой штаб и архивы в Клуб коммунистов (Карла Маркса, 66). Там они срочно сформировали военно-революционный комитет и, стянув верные им части, приготовлялись вооруженным путем подавить разгоравшийся мятеж.

И снова большие события были предотвращены малой кровью: тайная полиция большевиков - ЧК - переиграла своих противников. Многочисленные аресты выбили руководителей и подстрекателей.

В это время в Казани практически ежедневно печатались списки расстреливаемых контрреволюционеров. О Вере Брауде говорили шепотом и с ужасом.

«Я сама всегда считала, что с врагами все средства хороши, и по моим распоряжениям... применялись активные методы следствия: конвейер и методы физического воздействия».

В. БРАУДЕ

Казанское подполье в конце июля 1918 года послало представителей в Симбирск с предложением Комучу и чехам спешно идти на Казань, соблазняя их золотым запасом России, сосредоточенным в подвалах Госбанка, и сильной поддержкой подполья, готового поднять восстание. Мятеж планировался на 8 часов вечера 5 августа, но выступление состоялось только в два часа пополудни следующего дня, когда отряды чехов, Степанова и Каппеля прорвались к центру города. По городу носились грузовики с молодыми людьми, на руках которых красовались белые повязки. Они врывались в дома, производили аресты. Подавляли очаги сопротивления - здание ЧК на Гоголевской, Клуб коммунистов на Грузинской (Карла Маркса), «Казанское подворье», где была ставка главкома Восточного фронта Вацетиса. Тогда то и были расстреляны оставшийся в Казани на подпольной работе Шейнкман, Вахитов, схваченный в пригородном селе Богородское, значительная группа коммунистов - Гассар, Комлев и др.

Их нежные кости сосала грязь,
Над ними захлопывались рвы.
И подпись на приговоре вилась
Струей из простреленной головы

После освобождения Казани глава ЧК Восточного фронта Лацис докладывал в Москве: «Расстреливать некого. Всего шесть смертных приговоров». Но потом в центральных газетах начали публиковать призывы к проведению красного террора. Лацис был вызван на заседание казанского комитета РКП(б). Его упрекнули в том, что он недостаточно энергично проводит политику красного террора в жизнь. После этого ситуация резко изменилась: бессудные расстрелы в городе стали обыденным делом. Это вообще было удобнее: устранять противников вместо того, чтобы с ними договариваться.

И не все их противники ушли из города. Знаменитая Лариса Рейснер к примеру, которая в ходе своей «разведки» в город, занятый белочехами, попала в тюрьму, нашла своего квартирохозяина - бывшего пристава Алексеева, благодаря которому она была схвачена. Схвачена неумело - ибо ушла из-под охраны. Пристава расстреляли. Искали чувашских участников «учредилки» Васильева, Николаева, Алюнова. Сажали под замок судебных деятелей, несших службу в августе. Шестьдесят представителей рабочих расстреляли за требование восьмичасового рабочего дня, пересмотра тарифных ставок и удаления свирепствовавших мадьярских отрядов. 10 сентября газета чекистов «Красный террор» опубликовала списки врагов Советской власти и пригласила всех желающих поработать по этим «проскрипциям». Точно неизвестно, но были, очевидно, и вознаграждения доносителям - как в Древнем Риме, обычаи которого пытались возродить красные вожди на берегах Волги в 1918 году.

Правой рукой Лациса была Вера Петровна Брауде, путь которой лежал вслед за частями, наступающими на Колчака. Там она прославилась массовыми казнями своих бывших партийных собратьев - эсеров. Так она старательно отскребала от себя старую кожу партии «народолюбцев».

Упрямые факты биографии…

Томск. Декабрь 1919 года. Местной дружины скаутов как таковой не существовало. Большая часть скаутов, вместе со своими родителями, бежала вслед за войсками. А те, которые еще оставались в городе, сидели тише воды, ниже травы, только по вечерам собираясь на квартирах друг у друга и делясь теми страшными новостями, которыми был переполнен город. Тем не менее в темном помещении одного из классов сидели двое скаутов и знаменитая Брауде, одно имя которой наводило страх на всю Сибирь. Обоих мальчиков-скаутов допрашивали долго: от них потребовали, чтобы они назвали всех известных им скаутов и чтобы они выдали революционным властям знамя дружины. Юра и Миша решительно отказались исполнить и то и другое. Скауты мужественно вынесли страшные нравственные пытки допроса чудовищной женщины, но не сдались, не поколебались. Без единого стона, без страха, без слабости принял через месяц девятнадцатилетний скаутмастер Ган смерть от пули, а шестнадцатилетний Юра Павлов тихо угасал на Черемховских рудниках.

Словно в издевку, в 1938 году Вере Петровне инкриминировали именно «эсерство». Умерла она в 1961 году полностью реабилитированная, в звании майора КГБ и с внушительной персональной пенсией в три тысячи рублей.

Интересно, как отвечала заслуженная революционерка и чекистка на вопросы школьников, которые и тогда страдали от лицемерия учителей и родителей? Советовала ли рвать решительно и уходить бесповоротно?

Международный женский день отмечается во всех республиках бывшего СССР. Почти везде это выходной. В этом году где-то даже не один, а целых четыре. 8 марта – день солидарности за равную оплату труда по сравнению с мужчинами. Так это было. А как стало – в репортаже телеканала «МИР 24».

23 февраля 1917-го Петроград. Почти 130 тысяч человек вышли на улицы столицы. Толпа собралась и возле Казанского собора. Первыми это сделали простые домохозяйки и работницы ткацких фабрик. Они испугались голода – требовали «Хлеба!» и «Накормить детей защитников Родины». Так начинался «бабий бунт».

«Они шли на кордон смелее, чем мужчины, хватались за винтовки, просили, почти приказывали: «Бросайте ружья и присоединяйтесь к нам», – писал в своих мемуарах Лев Троцкий.

Прошло всего несколько дней. Женщины Петрограда по-прежнему бастовали. Но лозунги были уже и политическими: «Долой царя!», «Да здравствует равноправие!», «Место женщины в Учредительном собрании».

Очень смело. Ведь во всем мире еще долго выборы считались мужским делом. Например, в Швейцарии до 1971-го, во Франции до 1944-го, в Испании до 1931-го, в Британии до 1928-го. В США дискриминацию по половому признаку во всех штатах отменили только в 1920-м. В России уже в 1917-м, спустя всего 8 месяцев после Февральской революции, как писали тогда газеты, «женщинам выпало великое счастье, какого не знали женщины других стран, принимать участие в Учредительном собрании». Они могли и голосовать, и даже быть избранными.

«Они боролись не за привилегии, по сравнению с мужчинами. А именно за равенство. Их воспринимали в партиях – и в эсеровской, и в большевистской – как боевых товарищей. Отсюда и пошло обращение «товарищ», которое не имеет половой разницы. Товарищ – это и мужчина, и женщина. Это было прорывно, новаторски для того времени», – поясняет заместитель главного редактора журнала «Историк» Арсений Замостьянов.

Товарищ Александра Коллонтай – лицо большевистской России. Первая женщина-министр в мировой истории. Еще в 1913 году Коллонтай обнародовала принципы «новой женщины». Несколько пунктов: победа над эмоциями, интересы не сводятся к дому, семье и любви, отказ от ревности, при этом «женщина не должна скрывать своей сексуальности».

Сохранилось ее пальто прекрасного качества, заказанное за границей (есть бирка шведского дома моды), и шляпка с вуалью. Революционерка знала оружие, перед которым не могли устоять мужчины. Отношения для нее – это так же просто, как выпить стакан воды. Один муж, второй, любовники. Из-за нее стрелялись, ее боготворили и ненавидели. В 1922-м Коллонтай написала рассказ о недалеком будущем: семья уничтожена, новая ячейка общества – коммуна.

«Расселяются по возрастам. Дети – в «Дворцах ребенка», юноши и девочки-подростки – в веселых домиках, окруженных садами, взрослые – в общежитиях, устроенных на разные вкусы, старики – в «Доме отдыхновения», – писала в Коллонтай своем рассказе «Скоро (через 48 лет)».

На фоне революции и гражданской войны у Коллонтай случился очередной бурный роман – с Павлом Дыбенко. «Лидер матросов» – жуть с ружьем. Тот самый Дыбенко, который прославился организацией расправы над офицерами и адмиралами Балтфлота. Яростный буревестник революции был младше генеральской дочки Коллонтай на 17 лет. Но кому это тогда мешало? Они поженились, но брак не был церковным. Такое в советской России впервые, так легко и быстро. Так же легко и быстро можно развестись.

«В какой-то момент ее теория и взгляды на свободную любовь столкнулись с практикой, с реальной жизнью. Дыбенко ее разлюбил, увлекся другой женщиной. Тогда Коллонтай не смогла почувствовать себя новой женщиной, свободной от ревности и уз с мужчиной, которого она любит. Она ревновала, плакала, не могла найти себе места», – рассказывает кандидат исторических наук Александр Смирнов.

Ида Рубинштейн актриса и танцовщица на сцене раздевалась донага. Разве что бусы оставались. Так . Тогда это была настоящая революция, прорыв, шок. За право ошеломлять публику Иде пришлось побороться. Родственники, которые таких увлечений совсем не одобряли, отправили ее в лечебницу. Но через год она вышла «на свободу», чтобы снова танцевать. Танцевать без одежды.

Излишнюю свободу, ту же теорию стакана воды, по свидетельствам современников, не одобрил Владимир Ильич. Мол, «жажда требует удовлетворения, но разве нормальный человек будет пить из лужи»? Впрочем, сам он все-таки попал в любовный треугольник. Еще до Октября 2017-ого, в эмиграции, в Париже.

«По-видимому, был кратковременный роман, уж не наше дело платонический или нет, с обаятельной, влюбленной в него революционеркой Инессой Арманд. Роман этот завершился тройственной договоренностью, что Владимир Ильич остается с Надеждой Константиновной, а Инесса Арманд остается другом и для него, и для нее», – отмечает заместитель главного редактора журнала «Историк» Арсений Замостьянов.

Крупская о сопернице знала, предлагала даже развестись, но Ленин уговорил ее оставить все как есть. Так и вышла жизнь на троих: вместе вернулись в Россию. В Москве квартиры располагались рядом в Кремле. Одна Ленина и законной жены, другая – Арманд. Но расставаться с Надеждой Константиновной вождь народов и не думал. Многое в ней его подкупало.

Первый раз «Капитал» Крупская прочитала еще в женской гимназии. Потом вступила в студенческий марксистский кружок в Петербурге. В то же время начала вести агитацию среди рабочих – ходила на заводы, преподавала в школе для взрослых и на уроках географии рассказывала текстильщикам о классовой борьбе. В результате усердной подпольной работы в 1896 году ее арестовали. Тогда она еще даже не была замужем за Лениным.

Цементировали марксистские идеи. Она была его секретарем. Вместе создавали «Союз борьбы за освобождение рабочего класса». Вместе были в эмиграции, вместе вернулись в российскую столицу в апреле 1917-го.

Улица Широкая, дом 48, квартира 24. Это первый адрес в Петрограде, где остановились Ленин и Крупская. Помогла старшая сестра Владимира Ильича, приютила. Там они редактировали газету «Правда», собирали часто товарищей по партии. Быт ушел на второй план. Готовить Крупская не любила. Так что на столе была самая простая еда – каша и чай.

Крупская из дворянской семьи, как и многие феминистки 19 века, в котором и нужно искать причины Великого переворота. Женщины устали от заведенного порядка: гимназия, муж, дети, вот и все. Хотелось другой жизни. Пособием стал роман Чернышевского «Что делать?», а идеологом – «бабушка русской революции» Екатерина Брешко-Брешковская.

«Она вышла замуж, родила сына Николая, а потом она поняла, что ей нужно большее. Она ушла из семьи, оставила мужа, оставила ребенка на попечении родственников. И стала странствующей пропагандисткой», – говорит кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института российской истории РАН Алла Морозова.

Треть жизни Брешко-Брешковская провела на каторге. Но после освобождения «хождения в народ» не прекратила. Арест ей был совсем не страшен.

Через карцер пришлось пройти не одной революционерке. Тюрьма Трубецкого бастиона специально была построена для политических заключенных в начале 1870-х годов. Условия там были порой невыносимыми. Полная изоляция, вместо матраса – войлок, подушка набита соломой. Нельзя курить, никаких свиданий и переписки, даже читать нельзя, разрешали только Библию. Некоторые сходили там с ума.

«Мы не утописты. Мы знаем, что любой чернорабочий и любая кухарка не способны сейчас же вступить в управление государством... Но мы (…) требуем немедленного разрыва с тем предрассудком, будто управлять государством, нести будничную, ежедневную работу управления в состоянии только богатые», – писал Владимир Ленин в статье «Удержат ли большевики государственную власть?»

Революция сделала женщин в России свободными. Они одними из первых в мире получили право голоса, бесплатные ясли и детские сады. Первыми освоили мужские профессии – стали трактористами и комиссарами. Но можно ли поставить знак равенства между свободой и счастьем? А кто его знает...

Перед вами имена десяти знаменитых революционеров, многие из которых снискали вечную славу и стали национальными героями у себя на родине.

За популярным принтом на футболке стоит личность человека, чьё видение свободы было одновременно и романтичным, и бескомпромиссным. Эрнесто Гевара родился в 1928 году в семье аргентинцев, принадлежавших к среднему классу. Он узнал обо всех тяготах жизни бедняков Латинской Америки, когда получал медицинскую практику. Че Гевара поклялся изменить ситуацию, и впоследствии стал одним из деятелей Кубинской революции.

Среди всех исторических персоналий, в честь которых названы площади и бульвары Франции, имя Максимилиана Робеспьера по необъяснимой причине встречается реже остальных. Блестящий оратор и потрясающе умный человек, Максимилиан Робеспьер был одним из деятелей Великой Французской революции. После государственного переворота Робеспьер был казнён 28 июля 1794 года.

Интересно, как бы сложилась история 20 столетия, если бы восстание немецких левых сил 1918 – 1919 годов, значительную роль в котором сыграла Роза Люксембург, завершилось успехом? Роза Люксембург была одной из основательниц Союза Спартака, который выступал против Первой мировой войны, а впоследствии трансформировался в Коммунистическую партию Германии. На фото: Роза Люксембург в тюрьме в Варшаве в 1906 году Люксембург несколько раз попадала в тюрьмы за свою политическую деятельность.

На фото: Махатма Ганди со своими внучками в Нью-Дели, 1947 год. Махатма Ганди стал символом ненасильственного сопротивления после успешного применения его принципов и тактик в борьбе за независимость Индии от Великобритании. Ганди родился в семье индийцев, но получил свой первый опыт ненасильственного сопротивления в Южной Африке. По возвращении в Индию он организовал протестное движение рабочих и крестьян против земельных налогов. Ганди одержал победу в борьбе за независимость Индии, хотя и был против разделения Индии и Пакистана.

В настоящее время дела на Гаити идут не очень хорошо, однако, эта страна может похвастаться первым в истории восстанием против рабства со времён Спартака. Франсуа Доминик Туссен-Лувертюр был лидером Гаитянской революции 1791 года, в результате которой Гаити получило независимость.

Мэри Харрис или Мамаша Джонс, вошедшая в историю, как самая опасная женщина Америки, была учительницей и портнихой. Её дети и муж умерли во время эпидемии желтухи. Мэри Харрис была создательницей объединения «Индустриальные рабочие мира», боролась против эксплуатации детского труда и была одной из организаторов забастовок шахтёров и работников шелковой промышленности.

Джеймса Коннолли называют одним из отцов-основателей Ирландии, но его имя незаслуженно затерялось среди величайших европейских революционеров всех времён. Он основал Ирландскую социалистическую республиканскую партию, а в 1913 году вместе с Джимом Ларкиным организовал забастовку, которая спустя три года привела к Пасхальному восстанию, в котором принимала участие и его Ирландская гражданская армия.

Эмилиано Сапата был лидером Мексиканской революции 1910 года. Вдохновившись трудами революционера-анархиста князя Петра Кропоткина, Сапата стал бороться за земельные права крестьян. Армия освобождения юга Сапаты продолжила борьбу против землевладельцев даже после победы революции.