Оранта — это один из трех основных типов изображения БогоМатери, представляющий её с поднятыми, раскинутыми в стороны руками и раскрытыми ладонями.

Традиционно данная поза трактуется как жест молитвы, хотя в действительности имеет более древние корни, нежели принято считать. Мы ещё вернёмся к этому вопросу и рассмотрим его подробнее. А сейчас остановимся на символике изображения Оранты и его особенной роли. В XI веке, во времена существования государства Киевская Русь, князь Владимир Красно Солнышко, задумал построить в Киеве, Новгороде и Полоцке величественные храмы, которые по пышности и красоте своей могли бы сравниться лишь с самыми красивыми и впечатляющими соборами мира. Эту идею он успешно воплотил, соорудив в столице собор, который и поныне славится на весь мир своей уникальностью, ежегодно собирая тысячи туристов. Все три собора были посвящены Софии - Премудрости Божией. Закончил строительство соборов его сын - Ярослав Мудрый. Мы же поговорим сегодня соборе в Киеве - Софии Киевской, как его еще называют.

Известность данному месту приносит не только его историческая слава, но и одна особенность, можно сказать, жемчужина собора — первая и прославленная на весь мир фреска Богородицы «Оранта». Высота фигуры — 5 метров 45 сантиметров. В славянских странах она именуется также «Нерушимая Стена».

Фреске около тысячи лет, но даже сейчас каждый желающий может беспрепятственно взглянуть и ощутить её величие и тот сердечный посыл, с которым она была выполнена. Эта удивительная по своей красоте фреска украшает главный аспидный алтарь Собора Святой Софии, на столбах которого изображена сцена Благовещенья: Архангел Гавриил (Сила Бога, Вестник Благого) и Пресвятая Дева Мария. Именно эти символы имели особенное значение для людей, живших в Киеве тысячелетия назад. Упомянем, что Архангел Гавриил и Дева Мария, как известно, являются исконными покровителями города Киева. В древних летописях указывается, что именно Богородице и Архангелу Гавриилу вверяли защиту Киева, именно у них просили небесного заступничества столицы.

Археологические исследования подтверждают, что народы Киевской Руси массово почитали Богородицу Оранту, носили медальоны и обереги с её изображением. Даже князья, зная о такой всенародной любви к Богородице и почитании её простыми людьми, внедрили почётное право ставить образ Богородицы на одну из сторон своих княжеских печатей.

В исторических источниках указывается, что Богородицу в разных уголках мира именовали «защитницей», «Живоносным Источником Мудрости», «хранительницей», «градоустроительницей», так как её женское, упорядочивающее начало олицетворяло порядок, покой и мир в городе.

Богородица является признанной и почитаемой народами покровительницей множества населённых пунктов по всему миру, во многих странах, в особенности — славянских. Вникая в истинную суть этого символа, понимаешь, какое действительно глобальное единство он таит в себе, соединяя исторически поколения, влияя на понимание смысла своей жизни и судьбы каждого, кто соприкоснулся душой с тайной этого образа, с живоносным источником всепробуждающей Любви ― духовной силы Богородицы.

«Из видимого познавай невидимое», — учил выдающийся украинский философ XV века Григорий Сковорода. Так и в случае с удивительным символом Оранта: видимая форма этого жеста хранит в себе широкое пространство невидимых глазу значений, о которых мы и поговорим.

Самые ранние изображения Оранты в данной молитвенной позе найдены на стенах римских катакомб и датируются 2-3 веками нашей эры. Но что интересно, ещё до появления там этого символа на территориях Средиземноморья бытовали статуэтки, именуемые «адоранты». В словаре есть такое определение слова «адорант»:

Адорант — фигура (преимущественно женщины) с простёртыми к небу руками в античном и раннехристианском искусстве (особенно в росписи катакомб), служившая для передачи образа просящего или его просящей души. (Древний мир. Энциклопедический словарь в 2-х томах. — М.: Центрполиграф. В. Д. Гладкий. 1998 г.).

Слово «adorant» латинского происхождения и обозначает «обожествлять». Образовано это слово от «orante» — «молиться», что, в свою очередь, происходит от латинского корня «ōrō», «ōrāre»» — говорить, молиться. Яркий пример ещё одного использования этого корня в нашем языке — слово «оратор». Таким образом, слово «Оранта» и «оратор» однокоренные. Любопытно также, что в древнеарамейском языке (язык, на котором говорил Иисус) понятие «говорить» и «молиться» также было объединено в одно слово. Всё это говорит о глубинной сути значения, заложенного в само слово «Оранта». Ведь в древности считалось, что слово дано людям как начало пути к пониманию и осознанию своей Божественной природы.

Вернёмся к статуэткам. Адоранты довольно древние. Возраст самых древних найденных статуэток в позе Оранта, как это не поразительно, — 45 тысяч лет! И это ещё не всё! Такие фигурки находят исследователи во всех, без исключения, культурах мира.

И фигурками данный список не ограничивается, схематические изображения людей в позе Оранта встречаются и среди наскальных рисунков, петроглифов по всему миру! Австралия, Африка, Северная и Южная Америка, Сибирь, Италия, Франция, Китай….

ЕЩЕ ОБ ИКОНЕ ИМЕНУЕМОЙ "ЗНАМЕНИЕ" И ДНЯХ ЕЕ ПРАЗДНОВАНИЯ

Таким образом, мы видим, что символ «Оранта» — это не просто значимое изображение в рамках какой-то определённой религии, это символ, берущий свои корни в общечеловеческом, всемирном знании, которое раннее присутствовало как некая, сама собою разумеющая истина в древних культурах нашей планеты! Это знание, которое сегодня объединяет людей, города и страны. Знание, которое объединяет весь мир.

Фигура Божией Матери, изображенная в полный рост с Богомладенцем, именуется «Великая Панагия», что означает «Всесвятая».

Поясные изображения икон типа «Великая Панагия» в древнерусской иконописи получили широкое распространение и стали называться «Знамение». Одно из значений славянского слова знамение — чудо. И действительно, изображение младенца Христа на лоне Богородицы — это символ самого величайшего чуда, чуда Боговоплощения, когда Безначальный и Невместимый Бог вместился в человеческое тело. Слово знамение родственно славянскому глаголу знаменаю — созываю, призываю к богослужению. Это раскрывает второй глубинный смысл данной иконографии: воздетые руки Богоматери, как символ молитвы; младенец Христос в круге, как символ Евхаристии; поручи на руках Божией Матери — символ сослужения всей Церкви своему Небесному Предстоятелю.

Наиболее распространенные иконы этого типа:

* икона Божией Матери «Знамение» Курская

* икона Божией Матери «Знамение» Новгородская

С языческих времен наши предки просили заступничества у Матери-Берегини, богини сил земли, поднимая руки к небу в молитвенной позе. Позднее с распространением христианства образы праславянских верований тускнели, меняли свой облик, возникали новые символы веры, но люди все также возводя руки к небу, просили о помощи. Так формировался образ христианской Богини-Матери — покровительницы человека с его страхами, горестями, и мольбами, Заступницы, возносящей молитву через поднятые руки от земного человека дальше к небу и к Богу.

Богоматерь Оранта: истоки образа

Этот традиционный в иконографии и монументальном искусстве жест восходит к периоду раннего христианства и является символом заступнической молитвы, стойкости, несокрушимой духовной силы, духовного воинства. Он известен с ветхозаветных времен, когда Моисей давал силу своему народу в битве с амаликитянами , держа руки поднятыми к Богу.

Со времен раннего христианства 2-4 веков в римских катакомбах найдены изображения женщин (предположительно, первые изображения Богородицы) с поднятыми в молитве руками, они далеки от канонического изображения Оранты, однако стоят у истоков одной из самых распространенных традиций изображения Богородицы.

Изображение Оранты в «кубикуле пяти святых» — небольшом помещении с захоронениями в стенах, найденном в Катакомбе святого Каллиста (Рим, начало 4-го века). Источник — Википедия .

Богоматерь Оранта в переводе с латинского означает «молящаяся» . Ее образ издревле был связан с заступничеством, защитой города, а церковные песнопения органично придали образу Оранты эпитет «царствия нерушимая стено» (акафист Богоматери).

В византийской системе росписи храмов изображение «Богоматерь Оранта» традиционно помещалось в верхней части алтаря. Оранта величественна и монументальна, спокойна и гармонична.

Появление Оранты в Софии Киевской

В начале 11 века с появлением в Киеве греческого митрополита Великий князь Ярослав Мудрый начал возведение большого кафедрального Собора святой Софии — в честь долгожданной победы над печенегами, на месте решающей битвы. Центральная мозаика, расположенная в надалтарной полукруглой части Храма, была выполнена греческими мастерами в соответствии с канонами столичных храмов константинопольского образца. Речь идет о мозаике Богоматери-защитницы Оранты, или «Нерушимой стены», возводящей руки к Спасу Вседержителю в куполе Храма. В соответствии с канонами византийского образца Богоматерь стала восприниматься не только как покровительница, премудрая, проводник от земных людей (молящихся) к Богу (к небу, к куполу Храма), источник Благодати, но и стала считаться заступницей Города , защитницей его крепостных стен. Восприятие города, как «хранимого Богом» имело большое значение также и для светской жизни, так как укрепляло веру людей в непобедимость и избранность, давало силы в борьбе с врагами, побуждало к развитию общества, строительству, принятию законов.

Символика киевской Оранты

Центральная мозаика Храма сразу останавливает на себе внимание входящего. Свойственная раннему христианству простота изображения делает ее близкой простому человеку, гармоничной, естественной и как будто живой. Оранта непреклонная, сильная, уверенно стоящая, при этом ее лик ясен и безмятежен. Богоматерь будто сияет на фоне обрамляющей ее золотой смальты. Синий хитон — византийская традиция — символизирует небесную совершенную чистоту, девство. Золотые нарукавники (деталь облачения священников) — символ сослужения Первосвященнику Христу. За красным поясом видим отрез ткани (лентион ) — согласно верованиям Богородица вытирает им слезы молящихся. Покров , ниспадающий на плечи и закрывающий волосы — символ милосердия и защиты. Покров золотого цвета — символ света, чистоты, славы. Три звезды на плечах и на челе — традиционные элементы иконографии Богородицы — символ приснодевства — Дева до Рождества Христова, во время и после. Сияющий нимб. Сочетание золотого и красного цветов в одежде Богородицы (пурпурные сапожки, красный пояс ) является признаком ее Царственности, так как в древние времена это были цвета правителей. Красный цвет в вострочнохристианской традиции также является символом человеческого начала.

Богоматерь Оранта стоит на четырехугольном золотом камне — незыблемом основании. Интересно, что в древнехристианском восприятии наряду с трактовкой угла как фигуры устойчивости и основания (вспомните значение понятия “краеугольный камень”), угол считался в то же время фигурой уязвимой, нуждающейся в покрове или защите.

По изгибу арки, обрамляющей Оранту, размещена надпись на греческом языке:

Бог посреди него; он не поколеблется: Бог поможет ему с раннего утра. Псалтирь. Псалом 45:6.

Речь идет о противопоставлении мировому хаосу несокрушимого Града, в котором пребывает Бог.

с. 51 ¦ 3. Богоматерь Великая Панагия (Оранта) 1 .

1 Иконография этой иконы Богоматери, получившей известность под названием Оранты, являлась одним из распространенных константинопольских типов Марии Влахернитиссы. Опубликовавший икону в 1928 г. А. И. Анисимов назвал ее Орантой ошибочно, так как иконография Оранты представляет фигуру Богоматери в рост, с поднятыми руками, но без младенца. Композиция произведения из Ярославля обычно определяется в византийской иконографии, как Великая Панагия (см. Н. П. Кондаков , Иконография Богоматери, т. II, Пг., 1915, стр. 63–84, 114–115; «История русского искусства», т. I, M., АН СССР, 1953, стр. 490). В Древней Руси такое изображение называлось «Богородица Воплощение».
Г. и М. Сотириу обнаружили среди синайских (по-видимому, местного происхождения) икон XII–XV вв. памятник, где Богоматерь в рост, поддерживающая перед грудью младенца с распростертыми руками, названа в надписи Ἡ Βατος - Неопалимая Купина (G. Sotiriou et M. Sotiriou , Icones du Mont Sinaï, t. I, Athènes, 1956 (на греческом языке с французским переводом, табл. 155). По-видимому, по аналогии издатели применили этот эпитет к изображению Богоматери Великой Панагии (там же , табл. 158 - обычной композиции без называющей тип надписи). Неопалимой же Купиной Г. и М. Сотириу назвали Великую Панагию без надписи на створке складня эпохи Палеологов (там же , табл. 231).

Около 1114 (?) года. Киев 2 .

2 В приведенной ниже библиографии всеми, кроме И. Э. Грабаря и Д. В. Айналова, икона датируется ХIII в. и относится к ростово-суздальской школе. В. Н. Лазарев считает, что Великая Панагия написана в Ярославле в 20–30-х годах ХIII века. Между тем стиль живописи Великой Панагии - монументальный образ, в выразительности которого, как в киевских мозаиках, большую роль играет золото, тип классически-законченных лиц матери и младенца, эллинистические облики ангелов, характер украшений одежд и ковра - все это не находит аналогии в начинавшей складываться в начале XIII в. ростово-суздальской школе живописи. Ни во Владимире Залесском, ни в Ростове Великом, ни в Суздале, ни в самом Ярославле - крупнейших центрах этой школы - не сохранилось от XIII века памятников, отмеченных, как Великая Панагия, законченным живописным мастерством, предполагающим длительное предшествующее развитие. Средой, породившей такое зрелое выдающееся произведение, в то время могла быть почти недошедшая до нас киевская школа живописи.
Патерик Киево-Печерского монастыря (изд. Археографической комиссии, Спб., 1911, «Слово 34, о Спиридоне проскурнице и о Алимпии иконнице», стр. 120–125) сохранил легенду, связывающую происхождение древней ростовской «великой (большой. - В. А.) иконы Богоматери» со знаменитым киевским художником Алимпием Печерским, умершим в 1114 г. Этой иконой принято было считать Богоматерь Владимирскую Успенского собора в Ростове Великом.
Так как икона Владимирской Богоматери , получившая широкую известность на Руси, была привезена из Константинополя в 30-х гг. XII в. (см. № 5), то произведение, о котором говорит легенда, не могло быть связано с этой иконографией. Памятник ростовского Успенского собора, считавшийся алимпиевской иконой, является, как показало обследование, произведенное в 1919 г., копией Владимирской, исполненной в XVII веке (И. Э. Грабарь , Андрей Рублев. - В кн.: «Вопросы реставрации», Сб. 1, М., 1926, стр. 51; об Успенском соборе в Ростове см. Н. Н. Воронин , Археологические исследования архитектурных памятников Ростова. - В кн.: «Материалы по изучению и реставрации памятников архитектуры Ярославской области», I. Древний Ростов. Ярославль, 1958, стр. 4–5).
Есть основание предполагать, что «великой иконой» легенды, сохраненной в Киево-Печерском патерике, является «Великая Панагия», обнаруженная в Спасском Ярославском монастыре. С 1788 г. этот монастырь служил резиденцией митрополитов ярославских, переведенных сюда из Ростова Великого после упразднения древней ростовской митрополии, вместе со всем имуществом архиерейского дома. В обширных кладовых этого монастыря хранилось древнее, уцелевшее от расхищения ростовское наследие, заключавшееся в рукописях, иконах и других предметах архиерейского обихода. Знаменательно, что в 1795 г. А. И. Мусин-Пушкин купил у архимандрита Спасского монастыря рукопись, содержавшую среди других статей драгоценный памятник киевской литературы - список «Слова о полку Игореве».
Таким образом, произведением Алимпия Печерского, перевезенным в Ростов Великий при Владимире Мономахе, может быть «Великая Панагия», попавшая в конце XVIII в. в Ярославль, в Спасский монастырь.
Ни стиль ее, ни способ наложения красок, восходящий к древнейшим образцам живописи Киевского государства, ни отдельные детали не противоречат намеченной выше стилистической и исторической связи памятника с Киевской Русью.

Богоматерь стоит на овальном орнаментированном 3 красном ковре, поднявши руки с раскрытыми маленькими ладонями до уровня плеч. На ее груди помещен золотой диск с поясным Еммануилом, широко распростершим руки с пальцами, сложенными в ораторском жесте. В верхних углах расположены заключенные в белые кольца полуфигуры предстоящих Богоматери архангелов в крещатых омофорах, с зерцалами в руках.

3 А. Н. Свирин нашел аналогию этому орнаменту на андалузской ткани XII в. (см. О. von Fа1kе , Kunstgeschichte der Seidenweberei, Berlin, 1921, табл. 144).
Сближение, сделанное А. Н. Свириным, представляется малоубедительным. Быть может, правильнее усматривать некоторое сходство узора на ковре киевской иконы с мотивами сетчатого орнамента в Средней Азии и Иране (см. «Скульптура и живопись древнего Пянджикента», М., 1959, стр. 104–106, рис. 8 «д» и «е»).

Богоматерь до пояса строго фронтальна, что в сочетании с круглящимися полами мафория придает ее фигуре своеобразную статуарность 4 . Ноги Богоматери, подчеркнутые изломами складок, смещены вправо, сообщая композиции скрытое движение. Оно выражено и тем, что справа у ног пола мафория доходит до ковра, оканчиваясь значительно выше слева, где это движение уравновешивают прямые, повторяющиеся складки туники. Этому же служит и то, что взор Богоматери слегка раскосый, а архангелы в кругах (в особенности правый) смещены в сторону от продольной оси; они как бы откинулись назад.

4 Колоколообразность фигуры Богоматери отвечала кривой поверхности конхи - месту Нерушимой стены мозаичного прототипа иконы Великой Панагии.

Насыщенные плотные краски темно-зеленой туники и красновато-коричневого мафория покрыты широкими золотыми полосами, обрисовывающими складки. На мафории и на одеждах Спаса эти широкие ассистные золотые пробела-полосы, иногда образуемые тонкими параллельными линиями, имеют гребенчатые окончания. Золотая, обведенная двумя киноварными полосками кайма мафория украшена наколотым по левкасу точечным орнаментом. Кайма была обнизана жемчужной бахромой, уцелевшей в виде фрагментов. На лбу и плечах Богоматери - золотые фибулы-квадрифолии, с жемчужинами на спнях. Поручи и туфли Богоматери золотые, низаные жемчугом, образующим орнамент в виде кругов.

В покрытых золотом одеждах Еммануила и архангелов чередуются киноварные оранжевого оттенка, белые, коричневые и темно-зеленые краски. На аламе Еммануила - тонкий травный орнамент византийского характера. Из-под рукавов его хитона и у шеи виднеется прозрачная белая рубашка 5 . с. 51
с. 52 ¦ Киноварь ковра, находящая отклик в красках одежд Еммануила и архангелов, придает колориту ритмическую построенность, усиленную белыми нимбами изображений; у архангелов, кроме обводящих их белых полос, лоры и зерцала также белые. Значение белого цвета в колорите подчеркивается широкой белой лузгой 6 . Вохрение сильно разбеленное, плотное, мелкими мазками по форме, сделанными поверх оливкового санкиря. Подрумянка с белилами нанесена на нижний слой вохрения, на который наложен второй верхний слой 7 . Тени разбеленной красной охры приплеснуты. Фон без позема и поля золотые. На фоне уцелели фрaгменты киноварных надписей 8 .

Доска липовая. От древних набивных шпонок сохранились на обороте следы - отверстия для деревянных гвоздей. Встречные, врезные, сосновые шпонки более позднего времени. Паволока, левкас, яичная темпера. 194 x 120.

Икона обнаружена в 1919 году экспедицией ЦГРМ в «рухлядной» (кладовой) Спасского монастыря в Ярославле.

Раскрыта в ЦГРМ в Москве в 1925–1929 годах И. И. Сусловым, Г. О. Чириковым и В. О. Кириковым.

Поступила в 1930 году из ЦГРМ. с. 52
¦

с. 167 ¦ 21. Богоматерь Великая Панагия

Около 1224 года. 194×120. Третьяковская галерея, Москва .

Из Спасо-Преображенского монастыря в Ярославле, чья церковь была освящена 6 августа 1224 года. Около этого времени и должна была быть написана икона. Сохранность в целом с. 167
с. 168 ¦ хорошая. Золото на фоне, полях и медальоне во многих местах утрачено. Иконографический тип Великой Панагии нельзя смешивать с «Неопалимой купиною» (ή Βάτος ), как это делают супруги Сотириу (Sotiriou G. et M. Icones du Mont Sinaï, vol. I, fig. 158, 231). Мы имеем здесь два различных типа. Во Влахернском храме кроме «Великой Панагии» хранились и другие прославленные иконы. Об этом, в частности, свидетельствует изображение Богоматери Умиление на одной синайской иконе XII века, около которого проставлен эпитет Βλαχερνίτισσα . Отнесение нашей иконы Д. В. Айналовым и В. И. Антоновой к киевской школе никак не может быть принято, как не может быть принята и предложенная В. И. Антоновой фантастическая датировка ранним XII веком (около 1114 года). Тип лица Богоматери находит себе ближайшую аналогию в сильно византинизирующей миниатюре одной тюрингско-саксонской Псалтири, исполненной около 1235 года и хранящейся в Донауэшингене (Haseloff A. Eine thüringisch-sächsische Malerschule des 13. Jahrhunderts. Strassburg, 1897, S. 18–20, Abb. 91). Для ангелов ср. роспись конца XII века в Дмитриевском соборе во Владимире (Grabar I. Die Freskomalerei der Dimitrij-Kathedrale in Wladimir, Taf. XI, XXXIV, XXXV). с. 168
¦

Литература:

• Лазарев 1953/6. Лазарев В. Н. Живопись Владимиро-Суздальской Руси // История русского искусства. В 13 т. Т. 1 . - М.: Изд-во АН СССР, 1953. - Стр. 490-491, илл. на стр. 485, 487, цв. вклейка после стр. 484.
• Древнерусская живопись 1958. Древнерусская живопись в собрании Государственной Третьяковской Галереи: [Альбом репродукций]. - М.: Гос. изд-во изобр. искусства, 1958. - Илл. 13-15.
• Onasch 1961. Onasch K. Ikonen. - Berlin: Union Verlag, 1961. - S. 345-346, Taf. 6.